Западная философия xx века.

1. Неклассическая западная философия конца 19 – 20 вв. Философия жизни. Экзистенциализм. Психоанализ.

2. Феноменология и герменевтика – школы западной философии 20 в.

3. Позитивизм, неопозитивизм и постпозитивизм как направления западной философии.

4. Структурализм, постмодернизм, прагматизм в современной западной философии.

1. Неклассическая западная философия конца 19 – 20 вв. Философия жизни. Экзистенциализм. Психоанализ.

Европейский рационализм (от Френсиса Бэкона до Карла Маркса) отдавал приоритет разумному, социальному, т.е. общественному, при этом оставались в тени внутренние проблемы отдельной личности. Но реальный жизненный опыт убеждал, что разум не единственная сила, управляющая поведением человека и общества. На этой основе в противовес классической – рационалистической философии возникает неклассическая философия, которая отводит ведущую роль в жизни и судьбе человека не разуму, а иррациональному: страсти, воле, влечениям, инстинктам. Т.о. господствовавший длительное время рационализм сменяется иррационализмом, в связи с чем в философии набирает силу пессимизм. В центре большинства философских учений оказывается не просто человек, человечество, а их проблематичное настоящее и будущее, трагичность бытия..

В качестве первичной реальности стали представлять жизнь (философия жизни), существование человека (экзистенциализм). Возникли самые разнообразные философские школы, направления и концепции. Наиболее заметными течениями были: философия жизни (Шопенгауэр, Кьеркегор, Ницше), прагматизм (Пирс, Джемс, Дьюи, Шиллер), феноменология (Гуссерль), герменевтика (Гадамер), философская антропология (Шелер, Тейяр де Шарден), экзистенциализм (Хайдеггер, Ясперс, Сартр, Камю), позитивизм и неопозитивизм (Конт, Рассел, Витгенштейн), структурализм (Леви-Строс), критический рационализм (Поппер).

Философия жизни.

Начало новому типу философствования заложил немецкий философ Артур Шопенгауэр (1788 – 1860), в основе философии которого – нирвана, т.е. отрешенность от жизни как безусловного зла. Все, что существует он понимал как волю к жизни, воля у него - универсально-космический феномен, самодостаточное первоначало. Если у Гегеля в качестве первоначала всего выступает рациональная абсолютная идея, то у Шопенгауэра – иррациональная первоволя – первоимпульс. Интеллект человека функционирует по указаниям воли. Мир нелеп, неразумен, вся история мира – бессмысленная флуктуация волевых искр – воля пожирает сама себя, она жестокая и постоянно творящая страдание. Жизнь, по мнению Шопенгауэра, это «плесень» на одном из «шаров». Этика Шопенгауэра пессимистична, даже счастье носит отрицательный характер, т.к. это временное освобождение от страданий, за которым следует новое страдание или томительная скука. Мир – арена замученных и запуганных существ, которые живут лишь благодаря тому, что истребляют друг друга. Человек может противостоять такому миру только в состоянии полного отсутствия желаний, аскетизма. Основной труд А. Шопенгауэра - «Мир как воля и представление».

Французский философ Анри Бергсон (1859 –1941) понимал жизнь космологически. В основе всего – творческий порыв, развертывание жизненного процесса, поток непрерывных качественных изменений. Основой философии он считал интуицию, поэтому она у него ближе к искусству, чем к науке.

Датский философ Серен Кьеркегор (1813 – 1855) требует признать, что высшие истины – это интимные переживания страха и ожидания смерти. Они не могут быть высказаны и переживаются человеком лишь наедине с собой. Его заслуга в постановке проблем личностного аспекта бытия, индивидуального страдания людей. («Страх и трепет»).

Немецкий философ Фридрих Ницше (1844 – 1900) утверждает волю к власти как основу всего, как полноту жизни. При этом имеется в виду власть человека над самим собой, над своей жизнью, а не в социально-политическом смысле. Он сторонник сильных личностей, совершивших победу над собственными слабостями, способных вести за собой слабовольные массы, как герой его книги «Так говорил Заратустра». Он жил высоко в горах со своими друзьями – змеей и орлом. Но это слепая жизнь, без всякой разумной цели. Его призыв: «Живи опасно!» Его взгляды отличаются пессимизмом, некоторой аморальностью, нигилизмом. Он резко пересматривал существующие идеалы, критиковал устоявшееся, традиционное. Например, сострадание, Ницше считает самым большим злом, т.к. оно убивает в человеке последние силы и лишает стремления к власти. Потому Ницше отрицает и христианство, т.к. оно предполагает терпение, послушание («Антихристианин»). Мораль, по Ницше, разлагает человека. Науку он считает лишь средством стремления к власти, утверждает, что она ведет к заблуждениям. Поддерживает мораль и религию инстинкта как воли к власти. Ницше не создал философской системы, его волнует одна проблема – жизнь конкретного человека. Как о нем писали потом: Ницше был одержим «безумной мечтой взрастить у себя за спиной крылья, улететь самому, и унести на себе душу гибнущего человечества». В целом это яркая неординарная, но неопределенная и непоследовательная в суждениях философия, созданная в противовес рационализму.

Экзистенциализм.

Философия жизни к 30-м годам 20-го столетия стала угасать, на ее месте в Германии возник экзистенциализм или философия существования, переживания бытия в мире, более органично описывающая многообразные стороны бытия человека в мире. Представители: немецкие философы Карл Ясперс (1883 – 1969) и Мартин Хайдеггер (1889 – 1976), французские - Альбер Камю (1913 – 1960) и Жан Поль Сартр (1905 – 1980).

Экзистенция в переводе с лат. существование. Это одно из основных понятий экзистенциализма, означающее способ бытия человеческой личности. Согласно экзистенциалистам, экзистенция есть центральное ядро человеческого «Я», благодаря которому «Я» выступает не просто как индивид и не как «мыслящий разум», а именно как неповторимая конкретная личность. Экзистенция не объективируется, т.е. ускользает от понимания посредством абстракции. Человек может объективировать свои способности, знания, умения, анализировать собственные психические акты и мышление, но экзистенция остается не подвластна человеку.

Экзистенциализм выдвигает на первый план абсолютную уникальность человеческого бытия. Человек – первый на земле, кто стал сам себя осознавать и своим существованием поэтому внес массу проблем. Человека вынужден делать выбор, он творит свою свободу и ответственен за свой выбор. В своем существовании человек «заброшен» в мир, он постоянно перед лицом будущего и смерти, в ситуации постоянной ответственности за свои действия. Экзистенция выступает как страх, тревога. Человеку страшно, скучно, он ощущает, что все абсурдно. Человек свободен в своих решениях. Высшая форма свободы – решать жить или не жить. У Камю, например, основным философским вопросом является вопрос о самоубийстве. «Есть лишь одна по-настоящему философская проблема – проблема самоубийства. Решить, стоит или не стоит жизнь того, чтобы ее прожить, - значит, - ответить на фундаментальный вопрос философии. Все остальное – имеет ли мир три измерения, руководствуется ли разум девятью или двенадцатью категориями – второстепенно». Камю приходит к выводам, что все абсурдно: и рассуждения, и творчество, и сам человек.

Мартин Хайдеггер считал, что «не подлинное существование – существование Безличное – скрывает от человека его обреченность. Человек не знает смерти, ибо его мир есть мир безличный. Этот иллюзорный мир есть бегство человеческого бытия от самого себя. Предметное бытие выражает «не подлинное существование человека», переход к самому себе, единственному и неповторимому происходит посредством обретения экзистенции. Человек вырывается за пределы не подлинного существования, ощутив экзистенциальный страх. «Бытие к смерти есть по существу страх» – пишет Хайдеггер. Единственное средство обратиться к самому себе – посмотреть в глаза смерти, осознать безвыходность этого положения.

Экзистенциалисты по-новому поставили и разрешили проблему свободы человека, выбора им жизненного пути.

Современный нравственный кризис, ломка стереотипов и идеалов, ощущение людьми бессмысленности той жизни, которую приходится вести в ситуации, когда отсутствует реальный выбор, порождает в сознании людей страх и отчаяние, подталкивает к экзистенциальному восприятию мира.

Психоанализ – направление, обязанное своим происхождением австрийскому психологу и врачу Зигмунду Фрейду (1856 – 1939). В основе данного направления лежит положение о роли бессознательного в жизни человека. Поведение человека детерминировано скрытыми от разума причинами. Сфера бессознательного является мощным энергетическим началом. В нее входят запрещенные культурой влечения и страхи, переживания и психические травмы детского возраста, порождающие неврозы и психические расстройства человека, поэтому бессознательное должно стать предметом научного познания, что позволит понять смысл бессознательных процессов.

Фрейд заложил традицию в изучении и лечении психики человека. Давая больному выговориться, Фрейд находил скрытые проявления бессознательного и в итоге приходил к выявлению причин заболевания, лежащих обычно в детстве. Все мы родом из детства. Часто причины взрослых проблем происходят из травм, нанесенных психике в детском возрасте.

Кроме того, Фрейд является основоположником изучения психологии масс. Проблема человеческой массы возникла в 19 в. и актуальна до настоящего времени. Массовый человек пугает, он лишен индивидуальности. Фрейд изучал психологию массового человека, человека толпы. Когда человек в толпе, на первый план выходит бессознательное, таящееся в глубинных пластах психики. Фрейд считает, что общественный прогресс ведет к появлению массового человека. Это пугало Фрейда, так же как Ницше и Шопенгауэра.

Жизнь Фрейда была сложной, он испытал и взлет, и падение. В конце жизни оказался в концлагере, был выкуплен и еще год прожил на свободе.

2. Феноменология и герменевтика – школы западной философии 20 в.

Феноменология – или учение о феноменах - одно из основных направлений 20 в. Основателем его считается немецкий философ Эдмунд Гуссерль (1859 – 1938). Под феноменом в философии понимают явление, постигаемое в чувственном опыте. Гуссерль же понимает под феноменом возникающие в сознании смыслы предметов. Основной вопрос, который перед собой ставит феноменология: каким образом удается человеку постичь суть вещей?

Гуссерль считает, что внешний мир дан человеку в потоке феноменов. На время анализа нужно временно воздерживаться от суждений о внешнем мире. Тогда осуществляется феноменологическая редукция, т.е. в поле анализа остается только поток феноменов, только тогда можно обнаружить истинные смыслы.

Изучаемый предмет вызывает у человека массу переживаний, которые синтезируется в сознании человека, в них выделяется нечто идентичное, стабильно присутствующее в разных переживаниях – инвариант, интуитивно усматривается идея вещи (эйдос). Получается: желаешь обнаружить сущность вещей – конструируй многообразие переживаний о них.

Герменевтика развивалась немецкими философами Фридрихом Шлейермахером (1768 – 1834), Хансом-Георгом Гадамером (1900 - 2002), Юргеном Хабермасом (1929 жив в 2012г ему 83г.) и др.

Герменевтика – способ философствования, центром которого является процесс понимания.

Философы с древних времен видели свою задачу в разъяснении глубинного смысла существующего и происходящего. Герменевтиками же считают тех философов, которые именно понимание считают первопринципом философии. Для них человек – существо понимающее, все остальное вторично.

Интересно, что русское слово «понимать», в основе содержит «иметь» и приставку по-.

Две основные формы герменевтики: герменевтика сознания (Шлейермахера) и герменевтика бытия (Гадамер). Согласно герменевтике сознания, понимание – вживание в психологический мир другого, сопереживание, а по герменевтике бытия, понимание – смысл человеческого опыта.

Например, при прочтении книги герменевтики сознания будут стремиться проникнуть в сознание ее создателей: каков был их замысел, их мнение, их переживания, что они хотели донести и т.д., а герменевтики бытия оставят в покое сознание создателей, будут исходить из самой книги – для них она – символ, свидетельство, какие она у них вызывает переживания и т.д.

Герменевтики считают важнейшей особенностью понимания гермененевтический круг: чтобы понять целое – надо понять его части, но чтобы понять части – надо понять целое.

3. Позитивизм, неопозитивизм и постпозитивизм как направления западной философии.

Неопозитивизм – современная форма позитивизма, зародившегося в 19 в., родоначальниками которого являются французский философ Огюст Конт (1798 – 1857) и австрийский философ Эрнст Мах (1838 – 1916). Основные идеи неопозитивизма сформировались в рамках «Венского кружка» (в Венском университете). Основные принципы позитивизма: признание достоверным только физически-опытного (позитивного) знания и отказ научного исследователя от «ненаучного», «метафизического» объяснения как теоретически и практически невозможных. Они сводили философию к анализу естественных и искусственных языков при помощи математической логики. Каждая сфера изучается определенной наукой, для метафизики не остается поля приложения.

Конт утверждал: «Знание должно строиться на конкретных фактах», не должно быть описательного характера знаний, так как возникает домысливание, интерпретация, сомнение и отход от факта. Поэтому гуманитарным наукам чужды идеалы подлинно научного знания, их термины являются псевдопонятиями, а их определения не поддаются проверке.

Постпозитивизм сложился в середине 20 в. на основе критики неопозитивизма. Считают, что любое знание, всякая теория подвержены ошибкам и носят гипотетический характер. Как и позитивисты они уделяют основное внимание рациональным методам познания. Виднейшим представителем является английский философ Карл Поппер (1902 - 1994). Свою философию он называет критическим рационализмом. Считает, что рост знания достигается в процессе рациональной дискуссии, которая выступает как критика существующего знания. Ученые делают открытия, восходя не от фактов к теориям (индукция), а переходя от гипотез к единичным высказываниям (гипотетико-дедуктивный метод).

Австрийский философ Людвиг Витгенштейн (1889 – 1951), его часто называют самым выдающимся философом 20 в., разработал аналитическую философию языка. Написал «Логико-философский трактат», относящийся к неопозитивизму. Занимался изучением философских проблем языка как формы жизнедеятельности - игры, правила которой формируются в обществе. Именно с этими правилами имеет дело философия, по мнению данного философского направления.

5. Структурализм, постмодернизм, прагматизм в современной западной философии.

Структурализм.

В Германии в 20 в. доминировала феноменология и герменевтика, в Англии и США – аналитическая философия, а во Франции – структурализм, постструктурализм и постмодернизм.

Структурализм имеет в основе идею структуры. Свою задачу структурализм видит в поисках устойчивых логических структур, способов организации систем, устойчивых связей объектов. Заслугой постструктурализма является выявление глубинных структур культуры. Представители: французские философы Клод Леви-Строс (1908 - 2009) и Мишель Фуко (1926 – 1984).

Основателем постмодернизма является Жан Лиотар (1924 – 1998), который писал, что во второй половине 20 в. возник новый тип культуры – постмодерн, для которого характерно возникновение новых языковых игр (логических, кибернетических, математических, на первый план вышли критерии эффективности и прибыльности. Связи между людьми стали носить прагматический характер и осуществляются в условиях противоборства. Общая установка в обществе на свободу и воображение, дисконсенсус, нестабильность, анархию.

Прагматизм. От греческого «прагма» – дело, действие. Основатели направления - американские философы Чарлз Пирс (1839 – 1914), Уильям Джемс (1842 – 1910), Джон Дьюи (1859 – 1952). Прагматизм распространен и сегодня. Центральные категории прагматизма – успех, полезность, выгода для человека. Исходит из того, что для человека важнее не возможность, а действительность. Именно исходя из действительности, а не из возможности действует человек. Задача человека в том, чтобы наилучшим образом устроиться в жизни, в мире, а задача философии – помочь ему в этом, подсказать пути к успеху. Приемлемы те теории, те знания, которые приносят практическую пользу человеку. Джемс считал, что при встрече с любой дилеммой надо ставить вопрос так: «Какая будет практическая разница, если принять за истинное именно это мнение, а не другое?» Т.е. вопрос не в том, каков окружающий нас мир сам по себе, а о том, как наилучшим образом в нем устроиться, чтобы по словам Джемса «чувствовать себя, как дома, во вселенной». Например, религия необходима человеку, чтобы чувствовать себя в большей безопасности в ненадежной, полной случайностей вселенной, как источник дополнительных сил для жизненной борьбы. Вера в Бога необходима и для того, чтобы возмущение существующим в мире злом и сострадание к обездоленным и несчастным не мешали человеку выполнять свои обязанности по отношению … к себе. Ведь я знаю: раз Бог есть, в мире будет гармония и порядок, «где есть Бог там трагедия только временна и частична». Вера в Бога дает человеку необходимые «моральный каникулы», избавляет его от постоянных терзаний по поводу неисчислимых бедствий человечества, позволяет ему наслаждаться жизнью, полагает Джемс.

Философия прагматизма оказала значительное влияние на общий стиль американского мышления и политики.

Философия жизни Ницше

Другим крупнейшим представителем философского иррационализма во второй половине 19 века и являющимся основоположником нового направления в философии, философии жизни был Фридрих Ницше (1844-1900). При всей противоречивости идей и изменчивости взглядов Ницше в его произведениях можно проследить развитие одной идеи – это концепция воли к власти как основа всякой жизни, всего общественного и культурного процесса, а в связи с ней идея переоценки всех ценностей, идея сверхчеловека и идея вечного возвращения, правда, две последние идеи по сути лишь обозначены.

Уже в своем первом сочинении "Происхождение трагедии", где Ницше находится еще под влиянием Шопенгауэра, он рассматривает искусство как проявление воли или жизни вообще и противопоставляет "жизненное" искусство, символизируемое Дионисом интеллектуальному, символизируемому Аполлоном. Для Ницше однозначно, что интеллектуальное отношение к жизни разлагает и умерщвляет жизнь в теории, интеллект парализует волю. И мысль о противоположности "жизни" и "разума" становится центральным пунктом все его последующей философской деятельности, порождая иррационализм. Отдавая приоритет дионисическому, он не отвергает напрочь аполлоническое, а требует их гармонического сочетания. И если он призывает к дионисизму, на нем больше акцентирует внимание, то только потому, что дионисическое начало в современном ему мире, как полагает Ницше, утрачено, а без него невозможно творчество, творческое бытие и происходит крушение, деградация культуры.

Учение о воле как первооснове всего сущего было сформулировано Шопенгауэром, но у Ницше речь уже идет о множестве воль, конкурирующих между собой и сталкивающихся в смертельной борьбе. Воля к жизни – это всегда воля к власти, а воля к власти – это неистощимая, творящая воля к жизни, утверждает Ницше. Воля к власти – это воля к господству, но это господство, прежде всего над собой, это постоянное преодоление себя, это творчество и стремление к высшему себе. Нет преодоления себя, творчества и стремления к высшему, нет и господства. Воля к власти есть альфа и омега этого мира, ибо, согласно Ницше, воля к власти – это элементарный факт, из которого только и возникает становление, действие. Отсюда следует простой вывод,– жизнь есть единственная абсолютная ценность, безусловная ценность, существующая прежде разума и разум лишь средство для жизни.

Если Декарт заявил "мыслю, следовательно, существую", то Ницше утверждает иное, – живу, следовательно, мыслю. Над разумом, над сознанием Ницше возвышает жизнь, инстинкт, интуицию (как нечто бессознательное). Это обусловлено не в последнюю очередь тем, что рационализм теории познания вырождается в "чистую" рациональность, в меркантильность и приобретает все более утилитарный характер. А Ницше был поэт, романтик, поклонник возвышенного и "чистого" искусства. В силу этого он выступает ярым противником обывательского, бюргерского самодовольства и равнодушия, которые во многом сформировались на основе рационализма, рациональной методологии и догматики (вера в мощь науки, в прогресс, в незыблемость нравственных основ, вера в разум как основу счастья и благополучия), которым он и противопоставляет волюнтаристский активизм, т.е. сверхнапряжение воли и творческую интуицию в качестве средства прорыва в будущее.

Созерцательность и пессимизм Шопенгауэра Ницше преодолевает тем, что приписывает воле смысл и ценность, которые она содержит в себе. Таким образом, воля в себе самой имеет основание, стремящееся к возвышению и к превосходству, к власти. Подобным решением все сводится, по сути, к акту субъективного творчества. Познание есть теперь не что иное, как "творческое полагание", как "воля к созиданию". Познавать – значит творить, а весь мир теперь есть лишь целенаправленное истолкование. Сущность вещи есть только мнение о вещи, а истина всегда субъективна и, в конечном счете, она есть не что иное, как своеобразное заблуждение.

Прежняя философия, руководствовавшаяся стадным инстинктом масс, полагает Ницше, создала мир, основанный на вере в торжество разума, закономерно развивающийся и упорядоченный. Эта философия открыла истины, которые сегодня служат массам. Но разумность, закономерность, упорядоченность и т.п. являются очень опасными заблуждениями. Чтобы спасти жизнь, наполнить ее силой, активностью, необходимо создать новое заблуждение, благоприятное для жизни, и в этом Ницше и усматривает теперь основную задачу философии. А что же критерий истины? Критерий только один: практическая полезность для сохранения и продления жизни рода.

Ницше не был единственным мыслителем, ощутившим упадок и деградацию современного ему общества. Предчувствие упадка в виде декаданса культуры, распада нравственности, кризиса духовности уже нашло отражение в художественной и философской литературе. Перспектива будущего омрачалась "восстанием масс", с одной стороны и удушением буржуазно-демократических свобод военно-бюрократическим государством – с другой. Необходимо было спасать КУЛЬТУРУ от ее омассовления и бюрократизации.

Духовное состояние современной ему эпохи Ницше характеризует как нигилизм. Нигилизм, по Ницше, это извращенное понимание ценностей бытия. Нигилизм означает и то, что ценности, которые до сих пор почитались высшими, утрачивают свою значимость. Нет цели, нет веры, нет истины – вот что такое нигилизм. Нигилизм в своей крайней форме выражает переход к распаду, к ничто. Происходит ослабление инстинкта жизни и современное общество становится жертвой посредственности, "стада", "массы". В основание бытия закладываются ценности, которые таковыми, по мнению Ницше не являются: счастье большинства, благо, истина, справедливость и прочие химерические представления "стадного" человека.

Нигилистическое движение захватывает и высшие слои сословия и происходит саморазложение правящего слоя: оно заражается презрением к естественности, к возвышению своей власти, либерализмом и демократизмом, состраданием к ближнему. Нигилизм, таким образом, облачившись в одежды истины, добра и гуманизма, стоит у порога готовый войти и все разрушить.

Так ли уж не прав был Ницше, говоря о крушении ценностей? Эпоха Просвещения провозгласила грядущее как торжество разума, истины, добра, справедливости, свободы, гармонии и порядка. Эти понятия рассматривались как высшие ценности бытия, вечные и непреходящие идеалы человечества. Действительность же оказалась совершенно иной. Эти ценности превратились в пустые слова. И наступило великое омрачение духа, ведущее к бегству от действительности. Воля и дух истощены и стремятся к покою, к созерцанию, к уходу в религию или, что еще хуже, к самоотрицанию (философия Шопенгауэра, буддизм). Это пассивный нигилизм и это знамение слабости.

Но есть и другой вариант нигилизма, активный нигилизм, к которому и призывает Ницше. С этим вариантом нигилизма он связывает начало возвышения мощи воли и духа. Если прежние ценности, идеалы и цели утратили свою состоятельность и не соответствуют уже требованиям дня сегодняшнего, а завтрашнего и подавно, то требуется мужество, чтобы переступить через это и идти дальше. Опыт человеческой истории, прошлая практика человечества, объективная истина и моральные нормы все это химеры. Ими нужно и должно пренебречь, заявляет Ницше, если речь идет о торжестве жизни, о возвышении силы и мужества, о будущем.

В связи со всем этим Ницше и начинает переоценку всех ценностей. Начинает он, прежде всего, с критики христианской нравственности (морали рабов) и стремится утвердить новые ценности (мораль господ). По его мнению, настала необходимость перехода от одной формы моральной регуляции человеческих отношений, к другой, более соответствующей условиям социального бытия. Ницше не признает никаких объективных критериев ни для моральных оценок, ни для морали вообще, и подходит к ним с точки зрения "жизни рода". Под моралью он понимает, прежде всего, систему оценок, имеющую корни в жизненных условиях людей, в самой жизни. "Нет вовсе моральных феноменов, есть только моральное истолкование феноменов" 188 , - пишет Ницше. Только само созидающее, хотящее и оценивающее Я есть мера ценности вещей и отношений, мера для всего этого мира. И мир незримо вращается вокруг изобретателей новых ценностей, но народ и слава, учит Заратустра, вращается вокруг комедиантов, у которых мало совести духа. 189 Жизнь – вот основа для измерения, точка отсчета для определения ценности любой вещи, любого явления и сама жизнь всегда есть оценка и предпочтение.

Христианская мораль, по мнению Ницше, столь же безнравственна, как и любая вещь на земле. Победа христианских идеалов достигается при помощи тех же безнравственных средств, как и всякая победа: насилием, ложью, клеветой, несправедливостью. И ладно бы только массы, но и правящие классы начинают разлагаться под воздействием этой морали.

Ницше не прячет антагонизма между социальными группами общества, который покоится на отношении господства и подчинения. Этим социальным группам соответствуют два типа морали: мораль господ и мораль рабов. Нет и не может быть единой морали там, считает Ницше, где люди разделены на касты или классы. И свою задачу он видит, прежде всего, в том, чтобы обосновать новый, высший тип морали – мораль господ. Если Ницше и говорит об уничтожении и разрушении, то обязательно связывает их с творчеством. Только творящий может уничтожать. И это отнюдь не простое физическое уничтожение чего бы то ни было, а уничтожение посредством творчества новых ценностей. 190 Ницше однозначно разводит разрушение и уничтожение как творчество и разрушение и уничтожение как ненависть неудачника. Разрушение для Ницше – это лишь момент созидания. Если Ницше говорит о свободе, то это свобода созидания, свобода для созидания, созидающая свобода, но не для разрушения.

Размышляя о жизни в природе и обществе, Ницше приходит к выводу, что общество есть лишь скопище индивидов, отличающихся от животных только известной степенью интеллектуальности, способностью сознавать и оценивать свои поступки. В сути своей жизнь чужда всякому альтруизму, ибо в ее основе лежат агрессивные эгоистические инстинкты, считает Ницше, и ее надо принимать такой, какова она есть, - как присвоение, преодоление, подчинение чуждого и более слабого, навязывание собственных форм. Вся человеческая история, по Ницше, (и разве только по Ницше?) – это борьба двух типов воли к власти: воли власти сильных (господ) и воли к власти слабых (рабов). Но мир не имеет ничего вечного и неизменного, ни добра, ни зла, ни истины, ни заблуждения, следовательно, необходимо уничтожить мораль, основанную на признании вечных и неизменных добродетелей и утвердить новую мораль, ибо во всех поступках слабых проявляется пессимистическая злобность по отношению к положению высшего человека, тяготение к нивелировке, к равенству и прочие низменные инстинкты, входящие в разряд добродетелей рабской морали.

Мир не имеет ни цели, ни смысла, но вся жизнь человека покоится на вере в достижение кокой-то цели. "Тысяча целей существовала до сих пор, ибо существовала тысяча народов. Недостает еще только цепи для тысячи голов, недостает единой цели. Еще у человечества нет цели". 191 В силу этого человечество деградирует все дальше и глубже, утверждает Ницше. Оно ищет покоя и неминуемо погибнет. Однако гибель может быть предотвращена актом творчества, но необходима цель. И Ницше дает такую цель. Сверхчеловек – вот та цель, которой должно следовать. Сверхчеловек – это высшая ценность, которую можно создать на земле; все существующее должно оцениваться лишь по отношению к нему, в сравнении и сопоставлении с ним. Что же такое сверхчеловек?

Сам Ницше нигде не дал точного ответа на этот вопрос. Только по отдельным высказываниям, разбросанным по его произведениям, возможно нарисовать приблизительный портрет сверхчеловека. Сверхчеловек, прежде всего, не может быть зверем или укротителем зверей. Людей, у которых только один выбор: сделаться лютыми зверями или лютыми укротителями, Заратустра называет несчастными. Сверхчеловек – это тот, кто умеет повелевать себе, но что самое главное и, прежде всего – это тот, кто умеет повиноваться себе. Сверхчеловек – это тот, кто не желает ничего даром (даром получать желает только чернь), не ищет и не желает наслаждений и "ужасом является для нас вырождающееся чувство, которое говорит "все для меня", 192 ибо "не сила, а продолжительность высших ощущений создает высших людей", 193 и "не в том опасность для благородного, что он станет добрым, а в том, что он станет наглым, будет насмешником и разрушителем". 194 Можно сказать, что сверхчеловек – это нравственный образ, который означает высшую ступень развития человечества, причем духовного развития. Эта высшая ступень расцвета, на которую способны содержащиеся в современном человеке духовные зародыши.

Против какого человека, а вернее, против чего в человеке выступает Ницше? Против какого сострадания, а вернее сострадания к чему выступает Ницше? Сам Ницше по этому поводу заявляет ясно и однозначно: "В человеке тварь и творец соединены воедино: в человеке есть материал, обломок, глина, грязь, бессмыслица, хаос; но в человеке есть также и творец, ваятель, твердость молота, божественный зритель и седьмой день – понимаете ли вы это противоречие? И понимаете ли вы, что ваше сострадание относится к "твари в человеке", к тому, что должно быть сформовано, сломано, выковано, разорвано, обожжено, закалено, очищено, - к тому, что страдает по необходимости и должно страдать? А наше сострадание – разве вы не понимаете, к кому относится наше обратное сострадание, когда оно защищается от вашего сострадания как от самой худшей изнеженности и слабости?" 195 Потому Ницше и заявляет неоднократно: "человек есть нечто, что должно преодолеть", ибо "самым опасным врагом, которого можешь ты встретить, будешь всегда ты сам…". 196

Самое ужасное для учения Ницше заключалось и заключается в том, что именно твари, прочтя Ницше и ничего не поняв, воображают себя сверхчеловеками, хотя, по сути, остались тварями или стали еще более худшими тварями. Ницше предвидел и это. Заратустра заявляет: "мое учение в опасности, сорная трава хочет называться пшеницею! Мои враги стали сильны и исказили образ моего учения…", 197 ибо "все это сказано не для длинных ушей. Не всякое слово годится ко всякому рылу". 198 Сверхчеловек Ницше – это, прежде всего, могущественный и господствующий над собой и окружающим миром. Само это господство не может быть понимаемо только как политическое или правовое господство, ибо проповедуемое им господство – это духовное господство и власть над людьми приобретаемая лишь силою выдающихся духовных качеств личности. Господство лучших – это та форма жизни, которая дает простор для духовного развития, для расширения горизонтов творческой деятельности этой личности.

Наименее разработанной из всех идей оказалась идея вечного возвращения, хотя Ницше и полагал ее основной концепцией своего главного произведения "Так говорил Заратустра". 199 Совершенно нет ясности по поводу того, как понимать суть вечного возвращения. В "Происхождении трагедии", где Ницше еще находится под влиянием Шопенгауэра, он говорит о вечной жизни за пределами всякого явления и наперекор всякому уничтожению. 200 Вечная жизнь – это воля в ее всемогуществе. Воля эта по сути своей творческая и реализует себя через постоянную смену явлений. Если творчество понимать здесь как созидание всякий раз нового явления, а иначе творчество понимать и невозможно, то повторение явления, повторение того же самого, есть лишь случайность, издержка творчества, а не суть воли или жизни. Следовательно, всякий раз в явлениях воля воспроизводит себя, реализует, объективирует себя иначе, чем прежде (различные индивидуальности). И тогда вечное возвращение, это не постоянное воспроизведение одного и того же, возвращения к тому же самому. Одно и то же здесь лишь жизнь, воля, вечно себя воспроизводящая и к себе возвращающаяся, "самокатящееся колесо", вечно торжествующая жизнь.

В "Веселой науке" Ницше уже в страхе и ужасе перед вечным возвращением. "Эту жизнь, как ты ее теперь живешь и жил, должен будешь ты прожить еще раз и еще бесчисленное множество раз; и ничего в ней не будет нового, но каждая боль и каждое удовольствие, каждая мысль и каждый вздох и все несказанно малое и великое в твоей жизни должно будет наново вернуться к тебе, и все в том же порядке и в той же последовательности… Вечные песочные часы бытия переворачиваются все снова и снова – и ты вместе с ними, песчинка из песка! Разве ты не бросился бы навзничь, скрежеща зубами и проклиная, говорящего так демона? … Овладей тобою эта мысль, она преобразила бы тебя, и, возможно, стерла бы в порошок.… Или же насколько же хорошо должен был бы ты относиться к самому себе и к жизни, чтобы не жаждать больше ничего, кроме этого последнего удостоверения и скрепления печатью?". 201 Здесь уже вечное возвращение однозначно предстает как одно и то же, переворачивание песочных часов, где ты лишь песчинка, причем все та же самая песчинка среди таких же песчинок. Может так получается теперь в силу того, что Ницше осуществил переход от единой и неделимой в себе воли Шопенгауэра к множеству самостоятельных воль, отдельных и конкурирующих между собой? Выход здесь только один: хорошо относиться к себе (в отличие от христианства) и к жизни, любить ее и принимать ее такой как она есть. Здесь же намечается и переход к героическому жизнепониманию, которое в полной мере развернется в "Так говорил Заратустра". "Новой гордости научило меня мое Я, которой учу я людей: не прятать больше головы в песок небесных вещей, а гордо держать ее, земную голову, которая создает смысл земли! Новой воле учу я людей: идти той дорогой, которой слепо шел человек, и хвалить ее, и не уклоняться от нее больше в сторону, подобно больным и умирающим! … Жизнь тяжело нести; но не притворяйтесь же такими нежными!". 202

Заратустра говорит уже весьма ясно и однозначно: "Я снова возвращусь с эти солнцем, с этой землею, с этим орлом, с этой змеею – не к новой жизни, не к лучшей жизни, не к жизни похожей на прежнюю: - я буду вечно возвращаться к той же самой жизни, в большом и малом, чтобы снова учить о вечном возвращении всех вещей, - чтобы повторять слова о вечном полдне земли и человека, чтобы опять возвещать людям о сверхчеловеке. Я сказал свое слово, я разбиваюсь о свое слово: так хочет моя вечная судьба, - как провозвестник, погибаю я!". 203 Вечно, вновь и вновь будут маленькие люди и вечно, вновь и вновь будет возвращаться Заратустра и учить сверхчеловеку. Таково трагическое мироощущение. Но здесь же утверждается героическое жизнепонимание. От судьбы не уйдешь и, тем не менее, герой активно действует. Герой бросает вызов судьбе и богам, таково, по сути, содержание всех трагических мифов Греции, таково и существо трагедии: осознавая трагизм жизни, принимать и любить ее такой, как она есть и активно действовать, ибо другой жизни нет. Наверное, потому и говорит Заратустра: "Я призываю вас не к работе, а к борьбе. Я призываю вас не к миру, а к победе. Да будет труд ваш борьбой и мир ваш победою!". 204 "Оставайтесь верны земле, братья мои, со всей властью вашей добродетели, - продолжает Заратустра. – Пусть ваша дарящая любовь и ваше познание служат смыслу земли! … Приводите, как я, улетевшую добродетель обратно к земле, - да, обратно к телу жизни: чтобы дала она свой смысл земле, смысл человеческий! … Еще боремся мы шаг за шагом с исполином случаем, и над всем человечеством царила до сих пор еще бессмыслица. Да послужит ваш дух и ваша добродетель, братья мои, смыслу земли: ценность всех вещей да будет установлена вами! Поэтому вы должны быть борющимися! Поэтому вы должны быть созидающими!". 205

Этот путь, эта жизнь требуют твердости и мужества. "Все созидающие именно тверды", - неоднократно повторяет Заратустра. Мужество и твердость, по сути, и осуществляют выход к трагической красоте жизни и вероятно к новому в этой жизни. Но что еще более усиливает трагическую красоту жизни, так это принесение творящим и созидающим в жертву, прежде всего, себя самого, ибо "кто первенец, тот приносится всегда в жертву. А мы теперь первенцы", 206 - учит Заратустра. Мужество и твердость – это ростки великой надежды. Творчество и созидание – это основное средство возвращения к ЧЕЛОВЕКУ. И "если вы хотите высоко подняться, пользуйтесь собственными ногами! Не позволяйте нести себя, не садитесь на чужие плечи и головы!", 207 - так говорил и учил Заратустра.

Так что же такое философия жизни? Философия жизни – это, прежде всего, поворот от объективного к субъективному или же другими словами, от мышления, не связанного субъективным началом к мышлению связанному таковым. Задача философии жизни – понять человеческую жизнь, исключая все внешние установки, непосредственно из ее самой. В рамках философии жизни различные феномены бытия, как-то: наука, искусство, религия и т.п. утрачивают свою сущностную самостоятельность и должны быть поняты, исходя из жизни. Философию жизни можно рассматривать и как протест против преувеличения роли рассудка в жизни человека и общества. Это протест против позитивизма и естественнонаучной методологии, базирующейся на механистическом материализме. Это протест души против машины. Протест против овеществления, отчуждения человека и сведения его лишь к некоторому средству, фактору. Философия жизни полагает, что основой знания и постижения различных феноменов бытия является некоторая полнота переживания жизни. Понять живую жизнь можно только в переживании, через переживание, в интуиции. Философия жизни – это, прежде всего, проблема ценности и смысла жизни, это проблема жизненных ценностей или ценностей жизни.

3. Западная философия ХХ века

ХХ в. в философии наступил в 20-е гг., когда вышли в свет такие работы, как «Закат Европы» О. Шпенглера, «Логико-философский трактат» Л. Витгенштейна, «Бытие и время» М. Хайдеггера, «Положение человека в Космосе» М. Шелера, «Духовная ситуация времени» (1931) К. Ясперса и др. Попутно заметим, что в 20-е гг. создается Институт социальных исследований во Франкфурте-на-Майне, начавший переосмысление марксизма в новых исторических условиях. Многие сотрудники Института имели прекрасное философское образование, а наиболее влиятельный из них Г. Маркузе был ассистентом у М. Хайдеггера. Франкфуртскому институту принадлежит заслуга публикаций ранних работ К. Маркса, что позволило по-новому взглянуть на процесс формирования философии марксизма и на марксизм в целом.

В своей совокупности названные выше труды и многие другие работы (Б. Рассела, З. Фрейда, Э. Гуссерля, А. Бергсона и др.) образовали целую философию кризисного сознания , отразившего коллизии начала ХХ в.: Первую мировую войну, Октябрьскую революцию, мировой экономический кризис 1929 г. и последовавшую за ним Великую депрессию. Все эти события, сопровождавшиеся гибелью миллионов людей, вызвали в массовом сознании чувство страха, отчаяния и тревоги перед будущим, оно стало казаться лишенным смысла, абсурдным.

Вторая мировая война и события второй половины ХХ в. не только не устранили страхи и тревоги, но и добавили новые: страх перед термоядерным уничтожением, перед угрозой экологического кризиса, глобальным терроризмом, СПИДом... Массовое сознание пронизано ощущением какого-то апокалипсиса . Такие обыденные слова, как страх, тревога, забота, сплетня, смерть, приобретают характер философских категорий, понятий, они становятся философским языком.

Философия ХХ в., получившая название философии кризисного сознания, одновременно явилась свидетелем кризиса философии. По-разному оценивается сам кризис философии и по-разному видятся его причины, но оценка состояния философии как кризисного является общей для представителей самых разных течений. В чем выражается кризис философии? Прежде всего, кризис философии заключается в утрате ею той роли, которую она играла в духовной жизни в ХVIIIи первой половине ХIХ в., и того места, которое она занимала в европейской культуре. В то время философия была выразителем общественного мнения, философы становились кумирами общества, к их рекомендациям прислушивались сильные мира сего. «Под черепом философа» рождались целые революции. Философия утратила не только свое прежнее влияние, но что самое главное – многие философские школы, течения утратили четкое понимание сущности философии и ее предназначения. В каждой из философских школ господствует собственное понимание предмета философского знания, его статуса и функций. Философский плюрализм в конечном итоге приводит к тому, что не оказывается философских систем, имеющих безусловный авторитет в философском сообществе и у образованной публики. Последняя вообще затрудняется с ответом на вопрос, что такое философия.

Современная неклассическая философия испытывает сомнения, неуверенность в том, что ее обращение к читателю, слушателю доходит до последнего. Отношение между философией и ее возможной аудиторией опосредовано сегодня различными идеологическими формами, СМИ, которые не позволяют адекватно понимать философские идеи. В политизированном и расколотом обществе даже далекие от политики философские течения оказываются так или иначе втянутыми в нее.

ХХ в. поставил под сомнение две главные идеи классической философии: идею разума и идею прогресса. Они оказались как бы посрамленными самой действительностью. Может показаться, что цивилизация одержала верх над культурой.

После этих общих замечаний относительно духовной ситуации ХХ в. можно более содержательно рассмотреть, как проявился кризис философии в конкретных философских течениях, школах и ответить на вопрос, действительно ли идеи классической философии канули в вечность и не будут востребованы. Иными словами, переживаемый философией кризис – это кризис сознания, разума вообще или каких-то исторически переходящих его форм.

А. Философско-антропологическое направление в западной философииХХ в.

Философско-антропологическое направление – это общее название для большого числа учений, школ, течений, занимающихся изучением человеческой субъективности. Мы рассмотрим некоторые из них, оказавшиеся не только наиболее популярными в ХХ в., но еще и сумевшими выразить мироощущение человека, переживающего кризисную эпоху как свою личную драму.

Философская антропология. В современной философской литературе термин «философская антропология» употребляется, как правило, в трех основных значениях.

Во-первых, в предельно широком , когда философской антропологией оказывается любая философская система, признающая мировоззренческую природу своего знания и рассматривающая отношение человек – мир как один из центральных вопросов. С этой точки зрения, пожалуй, мало найдется таких философских систем, которым можно было бы отказать в названии их философско-антропологическими.

Второе значение философской антропологии относится к тем философиям, которые рассматривают проблему человека как главную, а иногда и как единственную философскую проблему. Причем речь часто идет о человеке как личности, сводимой к ее экзистенции, субъективности. К ним можно отнести различные экзистенциально-философские направления, неофрейдизм, персонализм и т.д. В центре внимания данных направлений находятся проблемы существования личности, трагизм ее бытия, переживание личностью своей смертности и т.п. Это направление философской антропологии характеризуется особым, специфическим подходом к изучению указанных проблем: философов интересует непосредственно личное бытие («истинное»), ставшее для индивида «собственным домом», переживаемое им. Для философско-антропологических систем характерен интерес к внутреннему миру личности, ее творческому началу. Онтологическая проблема отходит на второй план: выясняется не столько бытие как таковое, в смысл бытия.

Что касается третьего значения , то имеется в виду философская антропология М. Шелера. Термин «философская антропология» стал активно употребляться в философской литературе с первой половины ХХ в. после появления в 1929 г. работы немецкого философа М. Шелера «Положение человека в Космосе». Данная работа была сжатым, кратким изложением главного труда М. Шелера «Сущность человека, новый опыт философской антропологии», к сожалению, оказавшегося незаконченным из-за смерти автора. То, что Шелер называл свой опыт философской антропологии «новым», говорит о имевших место попытках создания философских антропологических систем в прошлом.

В истории немецкой философии такую попытку предпринимал И. Кант, о чем свидетельствует его произведение «Антропология». В ней он намеревался ответить на свой четвертый вопрос «Что такое человек?» Однако Кант, в отличие от Шелера, не предавал того значения антропологии, что сделал позднее Шелер. Кант хотел завершить свою философскую систему антропологией, чтобы окончательно решить вопрос о познающем субъекте – центральной проблеме гносеологии. У Канта антропология оказывалась заключительным разделом гносеологии. Антропология Канта – это, по существу, теория сотворения человеком своей личности в процессе взаимоотношений его с другими людьми. А. Гулыга справедливо указал, что «ныне это называется культурной или социальной антропологией» .

Кант нарушает традицию философии Просвещения рассматривать учение о человеке частью метафизики: Кант считал метафизику как учение о сущности бытия невозможной. Поэтому антропология у Канта является заключительным разделом гносеологии как первой философии.

В этом плане Шелер ближе стоит к Л. Фейербаху, который действительно считал, что антропология должна стать философией, что философия может быть только антропологической. Фейербах системно изложил сущность своего антропологического метода. В этом он видел содержание реформы философии. По его мнению, философия как антропология – речь идет не об антропологии как естественнонаучной дисциплине – «выступает вместо религии, она включает в себя сущность религии, она воистину – сама религия » . То есть по своему объему, кругу вопросов, проблем философская антропология должна заменить религию.

С именами Фейербаха, Кьеркегора, Маркса связан антропологический поворот в философии середины ХIХ в. Сущность этого антропологического поворота заключается в новом понимании предмета философии. Это очень точно подметил М. Хайдеггер: «Философия в эпоху законченной метафизики есть антропология. Говорят ли пока еще о философской антропологии или нет, это все равно». .

Однако современные представления об антропологии как философском учении о человеке связываются с именем М. Шелера. Он поставил задачу создать новую философскую антропологию, принципиально отличную от предшествующих учений о человеке. Такая антропология должна синтезировать естественнонаучные, философские и теологические знания о человеке, объединить все отраслевые антропологии и на этом фундаменте выработать единую системную теорию человека, которая дала бы четкое представление о его сущности и определила бы его место в мире среди всего остального. Подобный синтез необходим, как считает Шелер, с двух точек зрения. Во-первых, «специальные науки, занимающиеся человеком и все возрастающие в своем числе, скорее скрывают сущность человека, чем раскрывают ее», они дают нам лишь фрагментарное знание, которое в своей изолированности только затемняет образ человека. Во-вторых, «человек... соединяет в себе все сущностные ступени наличного бытия вообще, а в особенности – жизни, и по крайней мере в том, что касается сущности сфер, вся природа приходит в нем к концентрированному единству своего бытия» . Поэтому философская антропология через человека выходит на создание и универсальной картины мира.

Для обозначения того центра, в котором пересекаются, перекрещиваются все уровни и сферы бытия и который делает человека человеком, Шелер употребляет слово «дух». «Дух» у него не сводится только к мышлению, а включает в себя эмоциональные и волевые акты, любовь, чувство раскаяния и почитания..., то есть совпадает с духовностью, субъективностью человека. Шелер прямо говорит, что дух составляет «бытийственный центр человека, это «экзистенциальная независимость от органического, свобода, отрешенность от принуждения и давления...» . Понимание духовности Шелером достаточно близко к марксову пониманию субъективности. Не случайно, что Шелер не раз на протяжении книги заявляет об этом. В сущности, «дух» для Шелера – это вся культурно-созидательная деятельность человека.

Что же все-таки является источником «духа»? Шелер отвечает, что существуют две теории: одна в конечном итоге приводит к Богу, вторая – к Дарвину, к животному происхождению человека. Как выразился Н. Бердяев, антропология Шелера ставит человека «между Богом и природой или между культурой и природой» . Действительно, Шелер занимает в этом вопросе компромиссное положение: «Согласно нашему воззрению, становление Бога и становление человека с самого начала взаимно предполагают друг друга» . Другими словами, творение Бога и обожание мира человеком взаимообусловливают друг друга, и сам акт становления человека оказывается процессом приобщения, причастности к Богу. По мнению отечественных философов , Шелеру не удалось решить поставленную задачу – создать основополагающую фундаментальную науку о человеке. Он сумел дать ряд интересных идей в той области, где имеет место сравнительный анализ морфологии и психологии человека и животных, обобщить материал в этой области, но в собственно философской области он не вышел за границы философии середины ХIХ века.

Неудача замысла Шелера выразилась в том, что его антропология впоследствии распалась на ряд специальных прикладных антропологий (биологическая, историческая, культурная, педагогическая...), каждая из которых основывается на принципах, позаимствованных у частных наук. Шелер подчеркивал: «Задача философской антропологии – точно показать, как из основной структуры человеческого бытия... вытекают все специфические монополии, свершения и дела человека: язык, совесть, инструменты, оружие, идеи праведного и неправедного, государство, руководство, изобразительные функции искусства, миф, религия, наука, историчность и общественность» . Решить эту задачу путем выведения из самой изначальной природы человека всей совокупности его отношений с миром без обращения к Богу невозможно. В таком случае философская антропология перестает быть универсальной наукой . Прав Н. Бердяев, что в этом отношении более последовательной выглядит религиозная православная антропология.

Философия экзистенциализма. Основателями философии экзистенциализма являются выдающиеся мыслители ХХ в. немецкие философы М. Хайдеггер (1889–1976 гг.) и К. Ясперс (1883–1969 гг.). Правда, сам М. Хайдеггер отрицал свою принадлежность к экзистенциализму. Нам представляется, что это произошло значительно позднее. Что касается его вклада в разработку идей экзистенциальной философии на начальном этапе, то он несомненен.

Видными представителями философии экзистенциализма, много сделавшими для ее развития и популяризации, во Франции были Ж.‑П. Сартр (1905–1980 гг.) и А. Камю (1913–1960 гг.), в России – Н.А. Бердяев (1874–1948 гг.), Л.И. Шестов (1866–1938 гг.).

Из всех школ и течений философско-антропологического направления экзистенциализм был наиболее популярным философским учением ХХ в. Идейными предшественниками экзистенциалистской философии принято считать датского философа С. Кьеркегора (1811–1855 гг.) и русского писателя, философа Ф.М. Достоевского (1821–1881 гг.). Во всяком случае многие философы-экзистенциалисты, например, Камю, Сартр прямо на это указывали.

С. Кьеркегор в работах «Страх и трепет» (1843 г.), «Или – или» (1845 г.) подвергает Гегеля критике за его невнимание к проблеме индивидуального бытия, за пренебрежение к отдельной человеческой личности. С точки зрения панлогизма Гегеля, индивид является инструментом, орудием Мирового разума в осуществлении последним своих замыслов. Он безжалостно приносит индивидов в жертву ради достижения цели. Жизнь индивида, по Гегелю, тогда является оправданной и истинной, когда индивид проникает в замысел Мирового разума и сознательно способствует реализации его планов. Назначение индивида – слиться со Всеобщим, овладеть им. У Гегеля индивид – это персонифицированная цель Мирового разума.

Кьеркегор отстаивал ту точку зрения, что человеческая жизнь неповторима и единственна. И для каждого человека она истинна, а потому не нуждается в чьем-то оправдании. Кьеркегор считал, что в центре философского внимания должно быть индивидуальное бытие человека, заполненное его переживаниями.

Ф.М. Достоевский заинтересовал экзистенциалистов своими глубокими размышлениями о смысле человеческой жизни, о смерти, о самоубийстве, анализом самых потаенных уголков человеческой души. Они обратили внимание на то, что Достоевский часто ставит человека в крайние ситуации, которые экзистенциалисты назовут «пограничными». Достоевский исследует человека в момент принятия им судьбоносных решений, в момент перехода человеком крайней черты, грани, когда он «заглядывает в бездну». Сочинение А. Камю «Миф о Сизифе» непосредственно строится на произведениях Достоевского.

Необходимо подчеркнуть, что огромную роль в популяризации идей экзистенциализма играло искусство: литература, драматургия, кино, музыка... Многие видные деятели искусства, культуры разделяли идеи философии экзистенциализма и развивали их в своем творчестве. К тому же сами философы-экзистенциалисты занимались литературным творчеством, журналистикой, публицистикой, участвовали в различных общественных движениях. Ж.-П. Сартр и А.Камю были лауреатами Нобелевской премии в области литературы.

Главная причина популярности экзистенциальной философии заключалась в том, что из всех философско-антропологических учений экзистенциализм наиболее ярко и полно выразил состояние кризисного сознания, испытанного им после двух мировых войн и социальных конфликтов ХХ в. Что же представляет собой философия экзистенциализма?

Центральным понятием экзистенциалистской философии является понятие экзистенции , которое ввел М. Хайдеггер в своей книге «Бытие и время» (1927 г.). С этого времени и появляется в философской литературе выражение «философия экзистенциализма», что означает «философия существования». Социальный смысл этой философии и анализ ситуации, в которой она появилась, даны в работах К. Ясперса «Духовная ситуация времени» (1931 г.) и трехтомной «Философии» (1931–1932 гг.), второй том которой называется «Прояснение экзистенции». Ясперс действительно прояснил смысл этой философии.

В книге Хайдеггера «Бытие и время» мы встречаемся со многими определениями экзистенции . Приведем некоторые из них.

1. «Имя «экзистенция» в «Бытии и времени» употребляется исключительно как обозначение бытия человека».

2. Что означает «экзистенция» в «Бытии и времени»? Этим словом именуется вид бытия, а именно бытие того сущего, которое стоит открытым для открытости бытия...».

3. «Сущее, существующее способом экзистенции, – это человек».

4. «Стояние в просвете бытия я называю экзистенцией человека» .

Обобщая приведенные высказывания М. Хайдеггера, можно сделать вывод, что экзистенцией он называет определенный вид индивидуального человеческого бытия. В его словах «просвет бытия», на первый взгляд абстрактных и отвлеченных, выражена та мысль, что человек как существо мыслящее и свободное делает свое бытие открытым : постоянно изменяющимся, динамичным. Иначе говоря, сущность человека не есть нечто застывшее, неизменное, раз и навсегда данное. Бытие человека таково, каким его делает человек.

Эту же мысль К. Ясперс «прояснил» еще проще и понятнее. Он пишет: «Человек всегда больше того, что он знает о себе . Он не одинаков во всех случаях, он есть путь...Человек прорывается через пассивность вновь возникающих тождественных кругов, и от его активности зависит продолжение движения к незнакомой цели» . Ясперс обращает внимание на то, что человек никогда не остается неизменным: у него рождаются новые чувства, появляются новые идеи, он совершает поступки, принимает решения... В каждый момент своего существования он всегда становится больше того, чем был до этого момента. Это и есть «стояние в просвете бытия».

Ж.-П. Сартр говорит, что «человек есть лишь то, что он сам из себя делает... человек – это существо, которое устремляется навстречу будущему и сознает, что оно себя проектирует в будущее...» .

Не будем умножать количество цитат. Мысль достаточно ясна: не существует никакой сущности человека как некой неизменной субстанции. Есть существование (нем. – dieExistez) человека, которое до конца не может быть познано в силу постоянной изменчивости и неопределенности человека.

Теперь нам надо выяснить смысл второго понятия, широко используемого экзистенциализмом, – «ситуация ». Экзистенциализм не просто исследует существование (экзистенцию) человека, а существование человека в ситуации . Экзистенция человека вынуждает его постоянно экзистировать, т.е. менять свое положение, становиться другим – «выходить из себя». Специфику человеческого существования экзистенциалисты определяют как экзистирование. Экзистирование – это общее название для всех состояний, переживаний, испытываемых человеком. Приставка эк как раз и указывает на вне . Следовательно, человек все время находится в ситуации , в изменяющемся мире, ему как бы постоянно приходится выходить из себя. Но сами ситуации бывают двоякого рода. Во-первых, ситуацией можно назвать не только ХХ в., но и всю историю : история есть непрерывный процесс перехода от одного времени к другому. Во-вторых, ситуации бывают индивидуального характера, т.е. ситуации, касающиеся индивида, отдельного человека.

Эти индивидуальные ситуации не равнозначны для судьбы человека. Есть ситуации, в которые он попадает или с которыми сталкивается в повседневной, обыденной жизни. Сферу таких ситуаций Хайдеггер обозначает немецким словом «Man». «Man» – это естественная, повседневная, привычная, повторяющаяся изо дня в день жизнь. Человеку в ней редко приходится принимать какие-то чрезвычайные решения: он действует в соответствии с законами, правилами, нормами морали, традициями, обычаями, принятыми в обществе. В ситуации «Man» человек практически не экзистирует. По существу, экзистенциалисты здесь ведут речь о современном бюрократическом и технократическом обществе, которое формирует конформистскую личность.

Но есть особые ситуации, названные экзистенциалистами «пограничными ситуациями». То есть имеются в виду ситуации, когда решается судьба человека и ему надо принимать ответственное решение, от которого в буквальном смысле слова зависит его дальнейшая жизнь. «Пограничная ситуация» – это ситуация выбора между жизнью и смертью. Только в таких ситуациях обнаруживает себя экзистенция индивида. Как пишет К. Ясперс: «Она находит себя в напряжении пограничных ситуаций , совершенно не устранимых в существовании, которые становятся для нее открытыми в решительности самобытия » .

Для характеристики человека, находящегося в ситуации, экзистенциалисты используют слова обыденного языка, ставшие философскими понятиями: тревога, забота, страх, тошнота, молва, сплетня и др. Экзистенциалистов в первую очередь интересует состояние сознания индивида, оказавшегося в ситуации. Теперь становится более понятным и их понимание бытия. Имеется в виду бытие, переживаемое индивидом, бытие, отраженное сознанием, полным тревоги, заботы, страха и вынужденным принимать решение . В сущности, речь идет не о бытии как реальности, а о бытии, отраженном в сознании.

Экзистенция человека, с точки зрения экзистенциализма, имманентно включает в себя и свободу. Как подчеркивает Сартр, «человек осужден быть свободным. Осужден, потому что он не сам себя создал, и все-таки свободен, потому что, однажды попав в мир, он ответствен за все, что делает» . Обреченность быть свободным оказывается тяжким грузом: свобода связана с ответственностью. И индивид готов обменять свободу («бегство от свободы» Э. Фромм) на пребывание в мире «Man». Мир «Man» – это мир «обезличенного человека», мир, где человек выполняет социальные роли, социальные функции, утрачивая свою личностность, свою индивидуальность.

Такое противопоставление экзистенциализмом Man«пограничной ситуации» не совсем до конца оправдано. В этом противопоставлении проявляется пренебрежение к миру повседневного бытия большинства людей, к их жизни, состоящей из каждодневного труда, забот, радостей, из всего того, что сохраняет и продолжает жизнь.

Давая оценку тем или иным концепциям экзистенциализма, следует помнить, что он не однороден. В нем выделяют два течения: религиозный экзистенциализм (Ясперс, Марсель, Бердяев) и атеистический (Сартр, Камю, Хайдеггер). Это различие особенно важно, когда речь идет о смысложизненных проблемах.

Религиозный экзистенциализм не настаивает на абсурдности жизни, на ее бессмысленности и аморальности. Хотя – надо заметить – и в атеистическом экзистенциализме не все разделяют точку зрения Камю, что жизнь абсурдна и не имеет смысла .

Общая оценка философии экзистенциализма всегда вызывала затруднения. Одни ее называли пессимистической, «бунтом на коленях», другие, наоборот, считали оптимистической, призывающей человека к героическому сопротивлению обстоятельствам, к обретению индивидом своей свободы, несмотря ни на что. Следует всегда иметь в виду, что экзистенциализм – это философия человека, оказавшегося в ситуации. И ситуация может сыграть в судьбе индивида как пессимистическую, так и героико-оптимистическую роль. Все зависит от самого индивида от его поведения в ситуации.

Для понимания социального смысла философии экзистенциализма стоит обратить внимание на то, что годы ее популярности приходятся на послевоенное время: 20-е гг. в Германии и 40-е гг. во Франции. Причем обе страны потерпели поражение в войне (Франция на первом этапе войны капитулировала и была оккупирована Германией).

В романах Э. Ремарка «На Западном фронте без перемен», «Три товарища», «Триумфальная арка», Э. Хемингуэя «Прощай оружие» и других произведениях о так называемом «потерянном поколении» хорошо передано его умонастроение. Многим из этого поколения философия экзистенциализма указала выход из «пограничной ситуации»: поражение государства, нации не есть мое личное поражение. Экзистенция – это поступок, это действие. От каждого отдельного индивида зависит, будет ли жизнь иметь смысл или нет.

Сартр убеждает, «что экзистенциализм нельзя рассматривать ни как философию бездействия (квиетизм), ибо он определяет человека через его поступки, ни – как пессимистическое описание человека. На самом деле нет более оптимистического учения, ибо каждый человек сам кует свою судьбу» .

Философия экзистенциализма сыграла огромную роль в мобилизации французского Сопротивления в борьбе с гитлеровской оккупацией. Выход в 1943 г. книги Сартра «Бытие и ничто» был воспринят во Франции как призыв к сопротивлению. Сартр сам называл свое произведение – «произведением о свободе» . Философское произведение о свободе, написанное сложным языком, полное абстрактных рассуждений, было воспринято в оккупированной Франции как манифест свободы. Если свобода составляет мою экзистенцию и она неотчуждаема, то я обречен быть свободным, т.е. действовать и отстаивать свою свободу.

Однако философия экзистенциализма предлагает искать выход на путях индивидуальной свободы, каждому создавать и искать свой смысл жизни. «Я не понимаю уникального смысла мира, – настаивает А. Камю, – а потому он для меня безмерно иррационален» .

Таким образом, в конечном итоге экзистенциализм оставляет человека наедине с абсурдным и иррациональным миром: «каждый умирает в одиночку» (Х. Фаллада). Но в данном вопросе наши симпатии на стороне Э. Хемингуэя, герой которого Гарри Морган в романе «Иметь и не иметь», умирая говорит слова, выстраданные всей жизнью: «Человек один не может...Все равно человек один не может ни черта».

В лекции, когда речь идет об экзистенциальной философии, нельзя обойти молчанием два вопроса: 1) об отношении марксизма и экзистенциализма, 2) насколько гуманистична философия экзистенциализма .

Нам уже приходилось неоднократно говорить о наличии точек соприкосновения марксизма и экзистенциализма в трактовке бытия, что является важным условием обнаружения у них общих моментов и в трактовке гуманизма. К сожалению, препятствиями новому прочтению взаимосвязи классического марксизма и экзистенциализма являются не до конца преодоленные идеологические штампы, сформировавшиеся в официальной советской философии. Освобождение от них сегодня важно, так как это помогает более широкому пониманию гуманизма и, следовательно, использованию гуманистического идеала в борьбе с нигитологией .

Надо отметить, что в прошлом мы чрезмерно преувеличивали расхождения между марксизмом и экзистенциализмом. Однако сами Хайдеггер и Сартр придерживались иной точки зрения. Так, например, Хайдеггер, отвечая на вопрос: «Думаете ли Вы, что между Вашей мыслью и марксизмом могут возникнуть в будущем «точки соприкосновения», сказал: «Может быть, почему бы и нет?» . Хайдеггер в первую очередь имеет в виду их общность с Марксом в признании единства бытия и духа, которое в европейской философии ХVIII–ХIХ веков разрывалось. Этим-то и воспользовался постмодернизм, исключив из бытия сущее , оставив только смысл бытийного текста . В разорванности бытия и смысла, бытия и духа Хайдеггер усматривает источник зараженности самосознания европейского человека ощущением бездомности или «то, что Маркс в сущностном и весомом смысле опознал вслед за Гегелем как отчуждение человека» . Опознав отчуждение человека, Маркс намечает пути преодоления такого бездомного сознания и тем самым, замечает Хайдеггер, приближается к разгадке бытия. Мысля бытийно-исторически, Маркс, подчеркивает Хайдеггер, «проникает в сущностное измерение истории», и поэтому «марксистский взгляд на историю превосходит другие исторические теории» . Маркс и Энгельс действительно не раз говорили о преодолении отчуждения как загадке истории . Таким образом, Маркс осуществляет переход к практическому гуманизму через новое обоснование природы человеческого бытия, выделив в нем исторический аспект.

Не столь уж отличной, несмотря на всю нетождественность «феноменологической онтологии» Сартра, «фундаментальной онтологии» Хайдеггера и онтологии Маркса, представляется сегодня онтология Сартра как основание его гуманизма. Сартр – и в этом его принципиальное отличие от постмодернизма – рассматривает бытие-в-себе как не нуждающееся в своем существовании от чего-либо внешнего. Что же касается сознания, то оно, по Сартру, является «познающим бытием», основу которого составляет бытие-в-себе. Сартр указывает, что «философия должна исключить вещи из сознания и восстановить его подлинное отношение к миру, а именно то, что сознание есть полагающее сознание мира» . Это означает, что «в сознании нет ничего субстанциального – это чистая «видимость» в том смысле, что она существует лишь в той мере, в какой являет себя» .

Данное определение Сартра совпадает с хайдеггеровской мыслью о том, что сознание не создает бытия, оно лишь относит к бытию то, что дано бытием: человек дает бытию слово, имя. Как пишет Хайдеггер: «Бытие светит человеку в эк-статическом «проекте», наброске мысли. Но бытие не создается этим «проектом» .

Постмодернизм эту «видимость», «проект», «имя», «свет», другими словами логическую конструкцию, выдает за единственно реальное бытие, а бытие повседневной человеческой жизни, бытие как реальный процесс жизни человека начинает считать исчезнувшим.

Проведенный экзистенциально-антропологический анализ бытия обязывает по-новому рассмотреть и проблему соотношения сущности и существования человека. Возникшее в связи с критикой экзистенциализма в отечественной философии советского периода их противопоставление сегодня справедливо подвергается сомнению. Прав Хайдеггер, заявляя, что «нельзя доверять формулам, лишенным контекста» . Но именно так и случилось с проблемой essentiaи existentiaв годы идеологического противостояния.

Существование человека мы привыкли отождествлять с его наличным действительным бытием, т.е. essentiaесть действительность. На самом же деле, - пишет Хайдеггер, - экзистенция человека есть «вступление в истину бытия», «способ, каким человек в своем подлинном существе пребывает при бытии» . Следовательно, человечность человека, что и является сущностным определением человека, заключена в его бытии как экстатическом измерении экзистенции .

На первый взгляд может показаться, что Хайдеггер в данном случае оппозиционирует Сартру. Да, впрочем, он и сам не скрывал этого, заявляя, что Сартр «формулирует основной тезис экзистенциализма так: экзистенция предшествует «эссенции» сущности». Однако в контексте всей экзистенциальной концепции Сартра приведенная формула не так проста.

Свой тезис Сартр прежде всего направляет против классической философии, утверждающей, что сущность человека представляет из себя неизменную природу, субстанцию человека, присущую всем людям и одинаковую для всех. Ее они видели в сознании.

Сартр не согласен с этим: он связывает человечность человека с иным свойством человека, чем сознание. «Человечность человеку не дается от рождения, - говорит Сартр, - она сотворяется каждым индивидом в процессе собственной жизни». Именно в этом смысле существование предшествует сущности. И тогда оказывается, что Хайдеггер и Сартр – добавим и Маркс – оказываются единомышленниками. Заявление Сартра, что человек обладает большим достоинством, чем сознание, достоинством, которое возвышает его , совпадает с выводом Хайдеггера, что «определением человека как animalrationale, как «личности», как духовно – душевно – телесного существа гуманизм не должен ограничиться, ибо ясно, что оно не достигает «собственного достоинства человека». Гуманизм не должен на этом остановиться.

Таким образом, можно заключить, что и Хайдеггер, и Сартр связывают возвращение гуманизму первоначального смысла с решением вопроса о сущности человека в контексте бытия. В противном случае, как пишет Сартр, гуманистами окажутся все .

Психоанализ: фрейдизм и неофрейдизм. В массовом сознании слова «психоанализ», «психоаналитика» ассоциируются с областью практической медицины, помогающей людям справиться со своими неврозами. Еще недавно мы знали о психоанализе преимущественно из художественной литературы о западном образе жизни. Сегодня мы столкнулись с этим явлением на практике.

Вторая половина ХХ в. породила вспышки массового психоза как на бытовом уровне, так и на уровне различных социальных движений. Религиозный фундаментализм, глобальный терроризм, крайний национализм содержат в себе элементы психошизофрении. В наше время врач психоаналитик – массовая профессия.

Психоанализ сегодня не только область практической медицины, но и одно из течений внутри философско-антропологического направления. Возникновение психоанализа как философско-психологического учения укладывается в общую закономерность развития неклассической философии. Появление психоанализа было реакцией на рационалистическую философию Просвещения, которая серьезно упрощала человеческую субъективность, исследуя исключительно сознание нормального человека. По существу изучался некий обезличенный разум. Сознание индивида рассматривалось как персонификация разумности вообще. Неклассическая философия – ее гуманитарно-антропологическая ветвь – наоборот, обратила внимание на индивидуальное бытие человека, где и проявляется подлинность субъекта, личности.

Неклассическая философия интересуется в первую очередь чувственно-эмоциональной жизнью личности, источниками ее конфликтности с обществом, бессознательным и подсознательным в структуре личности.

Основоположником психоанализа является австрийский психолог, психиатр З. Фрейд (1856–1939 гг.). В 1923 г. выходит его работа «Я и Оно», а чуть раньше была опубликована «Психология масс и анализ человеческого Я» (1921 г.). В этих работах Фрейд развил свое учение о структуре личности, обосновал психоаналитический метод. Несмотря на то, что Фрейд подчеркивал свою нейтральность по отношению к философии, он не избежал, во-первых, философских обобщений, а во-вторых, вынужден был обратиться к философской проблематике, т.к. обойтись без общего понимания вопросов взаимоотношения языка и мышления, материального и идеального, физического и психического он не мог. Поэтому концепция Фрейда носит философский характер. В чем суть концепции Фрейда (фрейдизма)?

Фрейд первоначально как психотерапевт стал интересоваться более глубокими и фундаментальными пластами психики индивида, о существовании которых до него не догадывались и которые не изучали. На основе изучения психики больного индивида он построил следующую модель личности. Психическая структура личности у Фрейда представляет собой систему , состоящую из трех элементов – уровней: ОНО – Я (Ego ) – Сверх-Я (Super-Ego).

ОНО – это глубинный слой бессознательных влечений, среди которых Фрейд поставил на первое место сексуальные влечения . Позднее Фрейд заменит понятие сексуальное влечение на «либидо». Либидо будет у него включать в себя всю сферу человеческой любви: дружбу, любовь родителей и т.д. Этот уровень бессознательных влечений действует по программе получения наибольшего удовольствия и является основой, энергетикой деятельности индивида.

Я – это сфера сознания индивида, которое старается соизмерять, соотносить «принцип удовольствия» и внешнюю целесообразность (мир культуры, природы).

Сверх-Я – совесть личности или чувство вины. Сверх-Я обнаруживает себя в тот момент, когда Я не в силах обуздать Оно, поставить его под контроль социальных норм, законов, традиций и т.д. Сверх-Я должно осуществлять сублимацию бессознательных влечений.

Сублимация – центральное понятие фрейдизма. Им Фрейд обозначает механизм овладения бессознательными влечениями, подчинение этих влечений сознанию. На этой почве может возникнуть конфликт между Оно и Я и произойти нарушение психики.

Если в ранних работах Фрейд явно преувеличивал роль сексуальных влечений, рассматривая их как главную причину человеческой деятельности, то в более поздний период он начинает учитывать и социокультурные факторы.

Может показаться парадоксальным, что Фрейд увидел источник индивидуальных и массовых неврозов в природе. Приглушая и подавляя инстинкты, культура как бы загоняет их внутрь человека. Происходит накопление агрессивности. Груз культуры становится неподъемным для личности и даже для целых народов, эпох. В истории возникают «невротические культуры», «невротические эпохи». Таким образом, культура, по Фрейду, становится источником социальных конфликтов.

Нам представляется, что Фрейд отождествил культуру с индустриальной цивилизацией, которая наряду с бытовым комфортом приводит к омассовлению культуры, стандартизации жизни, жесткой регламентации поведения человека. Гуманистическая культура ко всему этому не имеет отношения.

В философско-антропологическом плане культура есть способ и форма человеческого бытия, его образа жизни. Культура и образование есть главный путь развития человеческих способностей, обретение им своей человеческой специфики.

Ученики и последователи Фрейда пошли, по пути, устранения гипертрофированности «первичных влечений», характерной для Фрейда. В отличие от последнего они уделили гораздо большее внимание социокультурным факторам.

Представителями неофрейдизма являются А. Адлер (1870–1937 гг.), К. Юнг (1871–1961 гг.), Г. Маркузе (1898–1979 гг.), Э. Фромм (1900–1980 гг.).

К. Юнг ввел понятие архетипа ., имеющего символическую природу. По Юнгу, Фрейд ошибался, приняв сексуальные инстинкты за основополагающие в деятельности человека. Инстинкты всего лишь символы, не имеющие содержания. Содержанием они наполняются, попадая в сферу сознательного. Архетипы и есть символические образы, которые становятся образцами поведения, наполняясь конкретным социальным содержанием.

А. Адлер на первый план выдвигает социальные побуждения человека , которые носят врожденный характер . Большое значение Адлер придавал активному характеру человеческой деятельности, роли творчества в формировании личности.

Наиболее известным и популярным из неофрейдистов является Э. Фромм. Он был хорошо знаком с философским наследием Маркса, много его исследовал и испытал огромное влияние марксизма. В целом ряде вопросов его концепция человеческой личности совпадает со взглядами Маркса на природу и сущность человека. Э. Фромм далеко выходит за рамки психоанализа. Его концепция человека может быть названа философско-антропологической, т.к. Фромм рассматривает человека тотально, системно, целостно и с гуманистических позиций. Концепция человека у Фромма принципиально отличается от учений о человеке других представителей неофрейдизма. Прежде всего он иначе ставит сам вопрос о человеке. Фромм говорит, что его интересует не вопрос, что такое человек, а «что значит быть человеком» .

При первой постановке вопроса мы понимаем природу, сущность человека как некую неизменную субстанцию человека и пытаемся найти ее в психических или телесных структурах человека. Так поступали классики фрейдизма.

При второй постановке вопроса, подчеркивает Фромм, сущность человека определяется не как качество или субстанция, а как нечто присущее имманентно самому бытию человека. Фромм пишет: «В гораздо большей степени человек должен дать ответ всем своим бытием, всеми своими ощущениями и действиями» .

Фромм отказывается от традиционного психоаналитического метода поиска природы человека в каких-то «фундаментальных» пластах или слоях психики, а связывает природу человека с его деятельностью. И в этом подходе он испытывает наибольшее влияние Маркса. Не случайно, что вслед за вопросом «что значит – быть человеком?», Фромм пишет: «Пожалуй, наиболее значимое определение видовой характеристики человека дал Маркс, определивший ее как свободную осознанную деятельность» . Быть человеком – значит быть свободным, сознательным, деятельным существом. И это почти дословное повторение Маркса .

Любопытно сравнить взгляды Фрейда, Фромма и Маркса на любовь, чтобы увидеть принципиальное отличие взглядов Фромма от Фрейда и близость позиции Фромма марксовой. Фрейд понимает любовь как проявление первичного природного инстинкта, для него любовь совпадает с сексуальным влечением.

Фромм определяет любовь, как и другие чувства человека, «очеловеченными переживаниями». Человеческие чувства имеют совсем другое содержание, чем инстинкты животного. И Фромм вновь приводит цитату Маркса из «Экономическо-философских рукописей 1844 года», где говорится: «Каждое из его человеческих отношений к миру – зрение, слух, обоняние, вкус, осязание, желание, деятельность, любовь, словом, все органы его индивидуальности... это – осуществление на деле человеческой действительности» См.:

Экзистенциализм.
Неопозитивизм и постпозитивизм
Философские идеи аналитической психологии.
Структурализм, постструктурализм, постмодернизм.
Лекция 8. Западная философия ХХ века.

Западная философия ХХ века заключает в себе столь значительное число школ и на-правлений, что представление их в сколь-нибудь полном объеме потребовало бы столько же времени, сколько ушло у нас на знакомство с предшествующей историей философии. По-этому здесь мы остановимся лишь на том, что заслуживает особого внимания по той роли, которую оказали рассматриваемые идеи на дальнейшее развитие философии или культуры в целом, на формирование современной интеллектуальной ситуации, выделим также наиболее плодотворные и философски ценные мысли и теоретические конструкции.
За рамками рассмотрения остаются, безусловно, заслуживающие внимания течения, которые мы имеем возможность, только перечислить: немецкий историцизм, философская антропология, прагматизм, герменевтика, неотомизм, неомарксизм.
Феноменология.

Феноменология – одно из наиболее глубоких и влиятельных мыслительных движений ХХ века. Основателем феноменологии является немецкий философ Эдмунд Гуссерль, самое непосредственное отношение к ней имеют такие крупные мыслители, как М. Шелер, М. Хайдеггер, Н. Гартман, Г.Г. Шпет, М.К. Мамардашвили. Феноменологию характеризует ряд внешне трудносоединимых черт: почти банальный замысел обратиться наконец к сути ве-щей, отбросив поверхностное мнение о них, замысел, который в чем-то сродни восточным медитативным техникам, цель которых – также погружение в мир чистых сущностей; сугубо европейское благородное стремление следовать строго установленным критериям точности и связанное с ним стремление превратить философию в науку, при этом подспудная и явная критика позитивизма.
Итак, почвой возникновения феноменологии является с одной стороны, критика пози-тивизма с его почти религиозной верой в науку, с другой стороны – недоверие к идеалисти-ческим спекуляциям, которые также предполагали принятие некоторых фундаментальных положений на веру. Все это способствовало формированию тяготения к конкретному, к не-посредственным данным созерцания. Девиз феноменологии – назад к вещам! Вернуться к вещам необходимо, отбросив «подвешенные в воздухе конструкции и случайные находки, поверхностно поставленные проблемы, передаваемые из поколение в поколение как истин-ные проблемы» (М. Хайдеггер), необходимо отбросить словесные нагромождения, скры-вающие подлинное существо вещей. В фундамент философского знания могут быть положе-ны лишь «стабильные очевидности». Для этого необходимо искать нечто настолько само-удостоверяющее, что нельзя отрицать (к чему, отметим, стремился уже Декарт). Этот фено-менологический замысел должен быть реализован через описание «феноменов», которые предстают нашему сознанию после сложной процедуры осуществления «эпохе», то есть по-сле заключения в скобки наших философских, а также обыденных воззрений и убеждений, которые навязывают нам то или иное видение мира. Необходимо узреть ту совокупность сущностей, из которых выстраивается мир, а это доступно лишь тщательно подготовленно-му, очищенному созерцанию.
В феноменологии можно выделить две ветви: идеалистическую и реалистическую. Первая представлена Гуссерлем, который, возвращаясь к вещам, в конечном итоге нашел единственную реальность – сознание. Реалистическая феноменология представлена М. Ше-лером, который «остановился» на стадии признания объективности иерархично упорядочен-ных вещей, данных интуиции. Кратко рассмотрим две названные ветви.
Феноменология, по мнению Эдмунда Гуссерля (1859-1938), должна явиться наукой о сущностях, что, как можно заметить, противоречит ее названию. Сущность в феноменологии рассматривается как описание феномена, предстающего сознанию, когда мы отвлеклись от его эмпирических, то есть внешних, изменчивых, неустойчивых аспектов. Сущности инвари-антны, то есть неизменно свойственны определенной совокупности однородных вещей. Что-бы приоткрыть сущность необходимо взять пример понятия и изменять, т.е. варьировать его характеристики, пока не будут открыты инвариантные, остающиеся неизменными свойства. Сущности, по Гуссерлю, обнаруживаются не только в чувственно воспринимаемом мире, но и в мире наших надежд, влечений, воспоминаний. Сферами пребывания сущностей являются природа, общество, мораль, религия, и их изучению, считает Гуссерль должен с необходимо-стью предшествовать анализ сущностей, оформляющих природные, общественные, мораль-ные и религиозные феномены.
Фундаментальными понятиями феноменологии, исследующей то, как являются фено-мены сознанию, являются интенция и интенциальность, обозначающие примерно одно и то же. Эти понятия обозначают направленность сознания на что-либо. Сознание есть всегда сознание о чем-то. Это нечто, о чем я думаю, вспоминаю, мечтаю, то, что ощущаю. Гуссерль обращает внимание на то, что объект не есть восприятие объекта. Для феноменолога важны именно восприятия, явления, феномены. Предметом его исследования становится, таким об-разом, интенциальность сознания, то есть не сами предметы, а обращенность сознания к ним, нацеленность на них и продукты этой обращенности-нацеленности.
Другое важное понятие-принцип феноменологии является «эпохе» (греч. воздержание от суждения), которое должно составить фундамент для новой, научной философии. Прин-цип этот действует следующим образом. Естественная мировоззренческая установка челове-ка соткана из различных убеждений, которые необходимы для простого «обитания» в мире. Первым из этих убеждений является то, что нас окружает мир реальных вещей. Однако в предельном смысле факт существования мира вне сознания далеко не несомненен, и для его обоснования недостаточно простой убежденности. Для философии нужны более прочные основания. Прилагая метод эпохе, то есть воздержания от суждений о том, что не дано с аб-солютной достоверностью, феноменолог движется по ступеням так называемой феноменоло-гической редукции, пробираясь к абсолютно достоверному. Результат этого движения, напо-минающего следование путями картезианского радикального сомнения, подобен полученно-му Декартом же, разве что более утонченный и менее однозначный. Единственное, чему уда-ется устоять под прессом эпохе, считает Гуссерль, является сознание, субъективность. Соз-нание – не просто реальность наиболее очевидная, но и реальность абсолютная, основание всякой реальности. Мир, подчеркивает философ, «конституируется» сознанием, то есть «предъявляется» сознанием самому себе. Открытым, однако остается вопрос: если сознание придает осмысленность миру, то искомый смысл оно творит или раскрывает как данный?
Понятно, что сознание в данном случае тождественно Я, ego. Гуссерль говорит: «Это Я, которое осуществляет эпохе, это Я, которое вопрошает мир как феномен, тот мир, что зна-чим для меня так же, как и для других, кто принимает его во всей определенности. Следова-тельно, я возвышаюсь над всяким природным существом, раскрывающимся для меня. Я – субъективный полют трансцендентальной жизни… И я в полноте своей конкретности впи-тываю в себя все это». Можно заметить, что здесь Гуссерль максимально приближается к идеалистическим спекуляциям субъективистского толка, которые отвергал и от которых от-талкивался изначально.
В своей последней, весьма важной работе «Кризис европейских наук и трансценден-тальная феноменология» Гуссерль выявляет тот опасный уклон в философии, который она принимает после Галилея и Декарта, когда выделенное из мира физико-математическое из-мерение становится главным и заменяет мир в его полноте. Это влечет за собой небезопас-ную тенденцию обретения полного научно-технического господства человека над миром. Феноменология же спасительна в этой ситуации именно тем, что ведет к целенаправленному методическому снятию исторических наслоений над подлинной сутью вещей.
Как уже было отмечено, гуссерлианская феноменология в конечном итоге перечерки-вает некоторые достоинства первоначального замысла. Это определяет ее открытость даль-нейшим интерпретациям и попыткам реализации в несколько ином ключе. В этом отноше-нии заслуживает внимания деятельность немецкого мыслителя Макса Шелера (1857-1828).
Шелер переносит феноменологический метод в сферу этики, философии культуры и религии. «Формальным поводом» становления философской концепции Шелера является принципиальное несогласие с этической системой Канта, в основе которой лежит понятие долга. Нравственный императив Канта, который может быть сформулирован «Ты должен, потому что должен», представляется Шелеру произвольным и необоснованым. Шелер нахо-дит иное основание этики: не долг, а ценность. Понятие ценности у Шелера приобретает ши-рокий онтологический смысл и отчасти отождествляется с понятием сущности – главного искомого феноменологии.
Человека, по Шелеру, со всех сторон обступают ценности, которые должны быть не изобретены, а открыты в результате эмоционально-интуитивной активности человека. Цен-ности одновременно априорны и материальны, они доступны восприятию, которое расстав-ляет их в иерархическом порядке:
Чувственные (радость-наказание)
Гражданские (полезное-вредное)
Жизненные (благородное-вульгарное)
Культурные
а) эстетические (красивое-некрасивое)
б) этические (праведное-неправедное)
в) спекулятивные (истинное-ложное)
Религиозные (священное-мирское).
Идея Бога рассматривается Шелером как высшая ценность, а любовь к Богу – как выс-шая форма любви и фундаментальный феноменальный акт. Переживание ценностей – не психический, а космический акт.
Шелер, как и Гуссерль, считает философию высшей, наиболее широкой наукой о сущ-ности. Можно заметить, что в реалистической феноменологии Шелера обнаруживаются и полумистические настроения, что, по-видимому, является фатальной неизбежностью всякого мощного мыслительного движения. Добавим, что Шелер является основателем философской антропологии и социологии знания – двух весьма значимых и плодотворных философско-социологических направлений ХХ столетия.

Экзистенциализм.

Феноменология так или иначе развивает замысел научной философии, на статус кото-рой сама и претендует. Это обусловливает тенденцию к освобождению философии от любых эмоций, душевных движений и стремление к абсолютно бесстрастной регистрации феноме-нов. Совсем иной характер носит философия экзистенциализма – насквозь эмоционального, иррационального, ненаучного мыслительного движения. Тем более удивительно, что наибо-лее значимые и интересные результаты были получены на пересечении феноменологии и эк-зистенциализма.
Экзистенциализм – одно из наиболее ярких философских течений первой половины ХХ века, выдвигающее на передний план абсолютную уникальность человеческого бытия, не допускающего выражения на языке понятий. Истоки экзистенциализма – в философии С. Кьеркегора, который впервые сформулировал антитезу «экзистенции», уникального челове-ческого бытия и «системы», под которой подразумевалась система Гегеля. Кьеркегор отверг мысль о том, что бытие до мельчайших подробностей проницаемо для мысли, для понятий-ного мышления. Экзистенция, человеческое бытие, по Кьеркегору, есть то, что недоступно понятийному, абстрактному мышлению, и потому научное мышление неприменимо к позна-нию человеком самого себя. Обретение экзистенции предполагает решающий выбор, в ре-зультате которого человек переходит от пассивного пребывания в мире вещей (в роли одной из таких вещей) к собственно человеческому бытию. Кьеркегор же вводит такие фундамен-тальные экзистенциальные понятия, как «страх», «ничто».
Построения Кьеркегора пережили второе рождение в первые десятилетия ХХ века, и это было во многом связано с «ужасом» и «абсурдом» того отрезка европейской истории. К числу главных представителей экзистенциализма могут быть отнесены: К. Ясперс, М. Хай-деггер, Ж.П. Сартр, А.. Камю, Г. Марсель, Н.А.. Бердяев, Л.И. Шестов.
Мартин Хайдеггер (1889-1976) – один из наиболее ярких мыслителей ХХ столетия. Бу-дучи учеником Гуссерля, он принес в экзистенциализм феноменологический метод, после чего «обосновался» в собственной сфере философской рефлексии, которую назвал «фунда-ментальной онтологией».
Хайдеггера считают экзистенциалистом, хотя он сам отрицает это, утверждая, что для него наибольший интерес представляет бытие как таковое. Но постольку, поскольку речь у него идет преимущественно о бытии человека, интерпретируя его в категориях философии Кьеркегора, ясно, что Хайдеггер с неизбежностью затрагивает и экзистенциальную пробле-матику.
Хайдеггер использует труднопереводимый термин Dasein (бытие, здесь-бытие, присут-ствие, человек), чтобы описать способ существования человеческого существа, и утверждает, что человеческая жизнь радикально отлична от других форм жизни, потому что способна по-знать себя и размышлять об этом бытии. Человеческие существа, утверждает он, могут вы-брать подлинную жизнь, полностью понимая свое положение в мире, или неподлинную, су-ществование наподобие автоматов, бездумно приспосабливающихся к установленным по-рядкам и образцам. Этот выбор, как можно заметить, вполне в духе Кьеркегора.
Хайдеггер использует термин «забота», чтобы описать господствующую характеристи-ку человеческого бытия. Человек является «заброшенным в уже существующий мир» и вследствие этого он должен быть ответственным за себя. Человек участвует заинтересован-ным образом в мире, в котором находится. Таким образом, забота характеризует бесконечное взаимодействие человека со всем, что он находит в мире, использует, и с чем он связан. С понятием «забота» тесно связаны понятия «страх» и «беспокойство». Страх есть всегда страх перед чем-то. Беспокойство не имеет видимого источника. Или, иначе говоря, беспокойство грозит человеку ниоткуда, из ничто. Здесь приоткрывается ужасающий человека дуализм «Нечто» и «Ничто». Беспокойство принуждает человека к ясному пониманию своего собст-венного существования и, кроме того, к размышлениям о возможностях, которые существу-ют для него в будущем.
Человек, как уже было сказано, может уклониться от всех подобных рассуждений, спрятавшись в анонимность коллективной жизни. Это допустимо во всех отношениях, в том числе в нравственном. Это дело индивидуального выбора, что справедливо также для вопро-са, точнее экзистенциального вопрошания о смерти.
Хайдеггер утверждает, что реализация смерти человека – ключ к его аутентичности. Признавая, что смерть превращает все в бессмысленное и прекращает все возможности, мы приходим к выводу, что мы можем или противостоять этому факту, или уйти от него. При-нять его полностью – означает не отвергать участие в жизни мира, а просто видеть деятель-ность мира внутри контекста знания смерти и противостоять абсурдности той жизни, кото-рая имела перед собой ничто и за которой последует тоже ничто. Именно это понимание мо-жет заставить человека принять ответственность за свое существование.
Тексты Хайдеггера, отметим, написаны весьма труднодоступным языком, но при этом представляют один из благоприятнейших случаев первоначального введения в философию.
Сочинения Карла Ясперса (1883-1969), другого крупного представителя экзистенциа-лизма, сочетают фундаментально-научный дух и традиционно экзистенциалистское бунтар-ство. Ясперс считает, что философия не должна быть систематической, ее важнейшие харак-теристики – открытость для постановки вопросов и принципиальная незавершенность про-цесса (философствования). Под экзистенцией Ясперс понимает ту существенную сторону человеческого бытия, которая недоступна научному познанию, она, кроме того, тождествен-на свободе.
Ясперс придает большое значение экзистенциальной коммуникации, — это одной из важнейших понятий его философии. Он считает, что коммуникация – универсальное усло-вие человеческого бытия. «Мы являемся тем, чем являемся, только благодаря общности вза-имного, сознательного понимания. Не может существовать человек сам по себе, просто как отдельный индивид… Все, что есть человек и что есть для человека… достигается в комму-никации». Экзистенциальная коммуникация, по Ясперсу, выступает как духовное общение в отличие от массовой коммуникации.
Одно из важных понятий, введенных Ясперсом в философский оборот – понятие по-граничной ситуации. Пограничная ситуация – это, в частности, бытие-перед-лицом-смерти, когда для человека выступает несущественным все, что заполняло его повседневную жизнь. Это – случай экзистенциального выбора и приоткрытие пути к обретению экзистенции.
Своя специфика отличает французская школа экзистенциализма. Здесь собственно фи-лософские построения формулируются не только в академических трактатах, как это было в Германии, а в эссе, романах, пьесах. Приведем характерное рассуждение о свободе Жана-Поля Сартра (1905-1980).
«Свобода не может быть понята и описана как обособленная способность человеческой души. Мы старались определить человека как бытие, благодаря которому появляется Ничто, и это бытие явилось нам как свобода… Существование человека относится к его сущности не как существование – к сущности вещного мира. Свобода предшествует сущности челове-ка. Свобода – условие, благодаря которому сущность вообще возможна. То, что мы называем свободой, неотчуждаемо от человеческой реальности. Нельзя сказать, что человек сначала есть, а потом он свободен: между человеческим бытием и свободой не может быть разницы». Другими словами, мы «обречены на свободу», мы не свободны перестать быть свободными без того, чтобы не перестать быть людьми.
Экзистенциализм стал весьма и весьма заметным явлением в западном интеллектуаль-ном мире середины ХХ века. Сегодня, однако, он растворился в различных течениях и как таковой прекратил свое существование.

Неопозитивизм и постпозитивизм.

В предыдущей лекции было сказано о том, что философская программа позитивизма в целом не оправдала себя, позитивистские построения на определенном этапе вызвали серь-езную критику. Однако позитивистские замыслы не ушли в небытие, а сохранялись на про-тяжении ХХ века в регулярно коренным образом трансформирующемся виде.
Новая форма позитивизма стал неопозитивизм. Он, в целом, сохраняет главные позити-вистские устремления, развивая их на материале естественных наук первой половины ХХ века. Противопоставляя науку философии, представители неопозитивизма считали, что единственно возможным знанием является только специально-научное знание. Традицион-ные философские вопросы объявлялись бессмысленной метафизикой на том основании, что они формулируются с помощью терминов, которые являются псевдо-понятиями, так как их определения не допускают какой-либо опытной проверки (например, «абсолют», «субстан-ция»). Именно условие обязательной опытной проверяемости знания стало основанием для введения принципа верификации – установления истинности всех суждений, претендующих на научный статус. В отличие от первого позитивизма (Конт, Спенсер, Милль), неопозити-визм видел задачу не в систематизации и обобщении данных конкретных наук, а в деятель-ности по анализу языковых форм знания.
Предметом философии, по мнению неопозитивистов, должен быть язык, и прежде все-го язык науки, как способ выражения знания, а также деятельность по анализу этого знания и возможностей его выражения в языке. Метафизика теперь рассматривается не просто как ложное учение, к как лишенное смысла с точки зрения логических норм языка. Большую роль в становлении неопозитивизма сыграл английский ученый Бертран Рассел. Основные идеи неопозитивизма формировались в рамках деятельности так называемого Венского кружка, главными представителями которого были Мориц Шлик, Отто Нейрат, Рудольф Карнап. К кружку примыкал также Людвиг Витгенштейн.
Философия Бертрана Рассела (1872-1970) в значительной мере является попыткой со-единить два различных принципа – принцип эмпиризма, согласно которому все наше знание происходит из опыта, и убеждение, традиционно считающееся рационалистическим, в том, что логика составляет сущность философии. Иными, словами, Рассел стремился соединить некогда абсолютно антагонистические теоретико-познавательные замыслы Р. Декарта и Ф. Бэкона.
На определенном этапе Рассел предпочитал называть свою концепцию в философии логическим атомизмом, который исходит из того, что все сложные явления сводимы путем анализа к простым качествам, обозначаемыми своими логическими именами. Рассел гово-рил, что «мир содержит факты, которые являются тем, чем являются, независимо от того, что бы мы о них ни думали». Логический атомизм Рассела требует, чтобы элементы атомарных предложений познавались, сохраняя свою логическую независимость. Это познание должно быть основано на чистом опыте, без примеси вывода. Из этих простых элементов как из кир-пичиков строится все научное знание. Понятно, что такое знание весьма схематично и огра-ниченно, но в этом обстоятельстве – день идее создания «чистого», формально-логически безукоризненного языка науки.
Людвиг Витгенштейн (1889-1951) – ученик и сотрудник Рассела; на поздних этапах, однако, они вели между собой ожесточенные споры. В то время как Рассел рассматривал ло-гику как науку о законах мышления, Витгенштейн видит в ней форму самой реальности. Ло-гика поэтому не просто наука среди других наук, а такая наука, которая имеет абстрактный и окончательный характер.
Факты, которые представляют предложения, по мнению Витгенштейна, являются воз-можными фактами. Он описывает такие возможные факты как «атомарные», и эти факты де-лают предложения истинными или ложными. Предложение истинно, если определенные атомарные факты существуют, и ложно если они не существуют. Истинность сложного предложения определяется значением истинности его компонентов. Все это напоминает рас-суждения Рассела.
Витгенштейн говорит о предложениях этики, эстетики, религии, метафизики как о бес-смысленных, потому что они используют язык в тех сферах, где он бессилен, ибо пытается передать невысказываемое. Подвластны языку лишь положения естествознания, так как здесь логическое может иметь фактуальное соответствие. Таким образом, Витгенштейн стремится дать строгое разграничение тому, что выразимо в языке и что невыразимо. Он пишет: «Правильный метод философии в действительности был бы следующим: ничего не говорить за исключением того, что может быть сказано, т.е. предложений естествознания, т.е. того, что не имеет ничего общего с философией, и затем тогда, когда кто-нибудь хочет еще сказать нечто метафизическое, демонстрировать ему, что он не в состоянии придать смысл определенным знакам в его предложениях».
Следует заметить, что при всех находках и завоеваниях неопозитивистов, при всем не-преходящем значении некоторых идей Рассела и Витгенштейна, программа неопозитивизма по созданию абсолютно адекватного языка науки оказалась нереализуемой. Устранение ме-тафизических высказываний даже из естественнонаучных теорий оказалось невозможным без ущерба для этих теории, а фактически – их полного разрушения. Полная формализация языка и научной теории оказались утопией, а принцип верификации – действующим в значи-тельной степени избирательно.
В 60-е годы, когда основные идеи неопозитивизма были поставлены под сомнение, формируется новый взгляд на науку и соответственно новый этап позитивизма – постпози-тивизм. Постпозитивизм отходит от ориентации на логический анализ языка науки и обра-щается к проблеме исторического развития научного знания.
Карл Поппер поставил скромную, по сравнению с замыслами предшествующих пози-тивистов, задачу отделения (демаркации) научного знания от философии. Впротивовес принципу верификации он обосновывает для этой цели принцип фальсификации, согласно которому любое научное знание, в отличие от философского, принципиально опровержимо. Фальсифицируемость научных утверждений не является их негативной характеристикой – она указывает на процесс постоянного уточнения знаний, их смены более адекватными и близкими к истине. Утверждения же философии подчиняются принципиально иным зако-нам.
Томас Кун развивает так называемую парадигмальную концепцию науки, согласно ко-торой развитие науки подчинено не внутренней логике исследуемого предмета и не методо-логическим принципам исследования, а деятельности и конкуренции научных сообществ. Кун выделяет два наиболее важных момента в процессе развития науки: этап «нормальной науки» (осваивающей действительность в рамках некоторой парадигмы, образца) и этап «на-учной революции» (когда старая парадигма исчерпана и в ходе конкуренции научных сооб-ществ выдвигается новая).
Пол Фейерабенд выдвигает концепцию «анархистской эпистемологии», согласно кото-рой развитие науки полностью подчинено произволу исследователей, наука при этом высту-пает не способом познания действительности, а всего лишь сферой деятельности (времяпро-вождения) ученых. На этом основании Фейерабенд предлагает науку как идеологию научной элиты лишить центрального места в обществе и уравнять в правах с религией, магией, ми-фом.
Сегодня, однако, построения постпозитивистов – также ушли в прошлое. Но наука ос-тается важнейшим социальным институтом, и почва для новой фазы позитивизма – далеко не утрачена.
Философские идеи аналитической психологии.

Идеи и понятия психоанализа в ХХ веке получили чрезвычайно широкое распростра-нение. Но они заслуживаю внимания и как новое слово о человеке, имеющее вполне фило-софское звучание.
Основателем психоанализа является австрийский психиатр и психолог Зигмунд Фрейд (1856-1939). Одним из центральных понятий психоанализа является понятие бессознатель-ного. К открытию сферы бессознательного и раскрытию его значения в жизни человека Фрейд приходит в ходе наблюдения за различными психическими феноменами. Он находит, что сознательное и психическое не тождественны – психическое шире, и все оно недоступно сознанию. Бессознательное «ответственно» за нашу «забывчивость», за произнесенное или написанное случайно, как бы помимо нашей воли, за наши свободные фантазии и сновиде-ния.
Бессознательное, по Фрейду, — сфера формирования неврозов, нервных расстройств. Механизм формирования неврозов примерно таков. Некоторые свои желания, не соответст-вующие требованиям цензуры, человек вытесняет в сферу бессознательного. Речь идет о желаниях, которые противоречат этическим взглядам самого человека, недопустимы с точки зрения культуры, каких-либо социальных норм. Это вытеснение никогда не проходит бес-следно, человек способен долгое время сознательно сдерживать напор этих нереализованных желаний, увеличивая опасность неврозов, которые представляют собой прорывы подавляе-мых желаний.
По Фрейду, вытеснение и цензура направлены преимущественно на сексуальные жела-ния (как постыдные), поэтому Фрейд выделяет некую изначально фундаментальную психи-ческую энергию – либидо: сексуальный инстинкт, подобный голоду, требующий насыщения и отмеченный печатью греха. Либидо как двигатель человеческой активности, по Фрейду, может покидать сферу чистой сексуальности, разряжаясь в ином, в результате сублимации. Под сублимацией Фрейд понимает переориентацию влечения (либидо) на иную цель, дале-кую от сексуального удовлетворения, и преобразования энергии инстинктов в социально приемлемую, нравственно одобряемую деятельность – творчество в области искусства, нау-ки, саморазвития человечества в целом.
Поздний Фрейд, анализируя природу инстинктов, приходит к мысли необходимости выделения не только сексуального, жизненного инстинкта (Эроса), но и инстинкта смерти (Танатоса), которые в равной мере владеют человеком. Инстинкт смерти проявляет себя в осознании человеком своей смертности, граничащей с желанием умереть, а также в его аг-рессивности по отношению к окружающим.
Психоанализ оказался весьма плодотворным как в общемировозренческом, так и в уз-ко-психологическом плане явлением. Однако в ряде моментов он уже при жизни Фрейда стал подвергаться существенным модификациям. Одним из крупнейших психоаналитиков наряду с Фрейдом является швейцарский ученый Карл Густав Юнг (1875-1961). Юнг поста-вил под сомнение исключительную значимость сексуальных инстинктов в жизни человека, о которых говорил Фрейд. Среди множества его идей особого внимания заслуживают особого внимания идеи коллективного бессознательного и архетипа. Юнг говорит, что среди бес-сознательных импульсов, управляющих человеком, есть те, которые носят коллективный ха-рактер и роль их весьма велика. Коллективное бессознательное складывается из архетипов – образов, сформировавшихся на заре возникновения человечества и носящих универсальный характер. Архетипы проявляют себя в сновидениях, а также в мифах, религии, искусстве, об-разуя неявную структуру духовного мира человека и человечества.
Идеи психоанализа, может быть потому, что имели не чисто философский, а преиму-щественно психологический и психиатрический характер, во многом сохранили свою науч-ную значимость и интенсивно развиваются также и в наши дни.

Структурализм, постструктурализм, постмодернизм.

Структуру вслед за французским психологом Жаном Пиаже можно охарактеризовать как систему саморегулирующихся трансформаций. Понятие структуры стало центральным в философском направлении, функционировавшим преимущественно во Франции и получив-шим название «структурализм». Структурализм исходит из критики экзистенциализма и по-новому оформляет некоторые идеи, которые были высказаны в рамках позитивизма. Струк-турализм предстает при этом как вполне оригинальное и самостоятельное направление.
Замысел структуралистов был связан с изменением курса исследовательской мысли: не субъект (Я, человек, сознание) и его хваленая (экзистенциалистами) способность к свободе, самоопределению, самотрансценденции и творчеству, а безличные структуры, глубоко под-сознательные и всеопределяющие оказались в центре внимания. Предпосылки подобного подхода можно увидеть, например, в марксизме, где было показано определяющее влияние экономических структур на человека. Психоанализ показал определяющее влияние структур бессознательного на человека. Лингвистические исследования первой половины ХХ века по-казали определяющее влияние языковых структур на мышление человека (гипотеза Сепира-Уорфа). Человек в итоге оказывался в значительно большей степени детерминируемым, оп-ределяемым, чем способным что-либо определять самому. Структуралисты выдвинули тезис о необходимости выявления и исследования структур везде, где это только возможно. К чис-лу наиболее ярких представителей структурализма могут быть отнесены Клод Леви-Стросс, исследовавший структуры мифа и структуры родства, действующие как в первобытном, так и в современном обществе, Ролан Барт, обосновывавший идею универсальности структур-ного подхода, Жак Лакан, исследовавший бессознательо-языковые структуры, Мишель Фу-ко, изучавший эпистемические, то есть познавательные структуры в истории западной мыс-ли.
Наивысший подъем структурализма в середине и конце 60-х годов сменяется резкой переориентацией. Нейтральная, «пассивная» структура исчерпала себя – эта мысль стимули-ровалась событиями 1968 года. Отрицание свободы раннего структурализма оборачивается ее стремительным возвращением, свобода несет с собой эмоции, аффекты, чувства. Предме-том внимания становится то, что лежит за пределами структуры, ее «изнанка». Признание власти структуры над человеком сменяется усилием к тотальному разоблачению всех власт-ных структур – от политической власти до власти языковых структур. Среди представителей постструктурализма – Жак Деррида, Жиль Делёз, Франсуа Лиотар, Жан Бодрийар.
Постструктурализм тесно соприкасается с более обширным культурным явлением, ко-торое носит название «постмодернизм». Постмодернизм лишен внутреннего идейного един-ства, в целом для него характерна скептическая установка по отношению ко всем предшест-вовавшим попыткам познания и переделки мира человеком. В рамках постмодернизма вы-сказывается мысль о том, что предмет противится человеческому воздействию, отвечая на него противодействием, что порядок вещей «мстит» нашим попыткам его переделать, обре-кая на неизбежный крах любые исследовательские проекты. Мир не подлежит систематиза-ции: он не только не поддается человеческим усилиям его переделать, но и не умещается ни в какие теоретические схемы. Постмодернизм ставит под сомнение возможность существо-вания философии как некоторого мыслительного единства. Здесь провозглашается господ-ство абсолютного плюрализма и релятивизма учений.
Поскольку постмодернизм сегодня превратился в определенную мыслительную тради-цию, уместно предполагать, что непосредственное будущее выдвинет теорию, или мысли-тельное направление, которое будет исходить из более или менее глубокой критики «непод-лежащих критике», самодеконструирующихся положений постмодернизма.

ОСНОВНЫЕ НАПРАВЛЕНИЯ ЗАПАДНОЙ ФИЛОСОФИИ XX ВЕКА

Наименование параметра	Значение
Тема статьи:	ОСНОВНЫЕ НАПРАВЛЕНИЯ ЗАПАДНОЙ ФИЛОСОФИИ XX ВЕКА
Рубрика (тематическая категория)	Регилия

1. Позитивизм.

2. Прагматизм.

3. Психоанализ.

4. Экзистенциализм.

5. Неотомизм.

6. Герменевтика.

7. Философская антропология.

1. Позитивизм – философское направление, выступающее за освобождение философии от всœего ненаучного, так как источником истинного знания являются специальные науки. Позитивизм отрицает познавательную ценность философского исследования. Возник позитивизм во Франции в 30-е годы XX века, его теоретические предпосылки были сформулированы Сен-Симоном, а непосредственную разработку концепции позитивизма осуществил О.Конт. Хотя позитивизм никогда не представлял собой особой школы, его многочисленных сторонников в разных странах всœегда объединяла некоторая общая платформа. В первую очередь, непринятие спекулятивной философии, ᴛ.ᴇ. традиционных вопросов философии о бытии, о сущем, о свободе и т.д., ᴛ.ᴇ. признание бессмысленным философских споров. Во-вторых, сведение философии к науке, подчинœение философии задачам научного познания. В-третьих, отождествление познания с наукой. В-четвертых, эмпиризм и феноменализм в гносœеологии. Основные стадии позитивизма:

Махизм. Представители: Э.Мах, Р.Авенариус. Основная их идея – в базе философии должен быть критический опыт (эмпириокритицизм);

Неопозитивизм. Представители: Б.Рассел, Р.Карнап, М.Шлик, О.Нейрат, Г.Рейхенбах и др.
Размещено на реф.рф
Главная их идея – философия должна заниматься логическим анализом языка науки, поскольку язык – главное средство, через ĸᴏᴛᴏᴩᴏᴇ человек позитивно (достоверно, научно) воспринимает окружающий мир;

Постпозитивизм. Представители: К.Поппер, Т.Кун. Главная их цель – развитие научного знания.

3. Психоанализ как движение берет свое начало с кружка сторонников З.Фрейда, основавшего в 1908 ᴦ. Венское психоаналитическое общество. Психику человека Фрейд представляет как единое, состоящее из противостоящих друг другу сфер – сознательного и бессознательного, которые разделœены особой психической инстанцией – предсознательным. Бессознательное – особая психологическая реальность, которая присуща каждому человеку, существует наряду с сознанием и в значительной степени контролирует его. Фрейд создал модель личности, которая состоит их трех слоев: ʼʼОноʼʼ (бессознательное), ʼʼЯʼʼ (сознание человека), ʼʼСверх-Яʼʼ (влияющая на личность внешняя реальность). После формирования ʼʼСверх-Яʼʼ в результате усвоения социальных норм и запретов психика начинает действовать как целое. Главными факторами, которые руководят психикой человека, являются удовольствия и вытеснения, когда сознание отторгает неприемлемое. Каждый человек стремится к удовлетворению своих инстинктов и влечений, а общество подавляет эти устремления, что вызывает враждебное отношение к культуре общества.

На базе учения Фрейда возникло философское течение неофрейдизма, ĸᴏᴛᴏᴩᴏᴇ разработали его продолжатели А.Адлер, В.Райх, Г.Юнг, Э.Фромм. Οʜᴎ поставили главной целью своего исследования проблему человеческого существования и выявили такие противоречия: патриархат и матриархат, власть и подчинœение, личное бытие и историческое бытие и т.д. Цель их философии – помочь человеку решить эти проблемы. Смысл жизни Фромм видел в активном проявлении личности во всœех сферах жизни. Основным мотивом поведения человека, по его мнению, являются страсти.

4. Экзистенциализм как один из влиятельных течений философии сформировался в Западной Европе в период между двумя мировыми войнами. Родоначальниками этого течения являются немецкие философы М.Хайдеггер, К.Ясперс, французский философ Ж.П.Сартр, Г. Марсель, А. Камю. Серьезное влияние на экзистенциализм оказали работы датского философа Э.Гуссерля. Центральная проблема экзистенциализма – человек и его существование в мире. Почему возникают кризисы ума, нравственности, гуманизма? Экзистенциалисты считают, что неустойчива жизнь не только индивида, но и всœего человечества. Человеку, чтобы выжить, крайне важно разобраться в своем внутреннем мире, трезво оценить свои способности и возможности, сосредоточить свое внимание на духовной выдержке перед миром враждебного ему мира.

Причины возникновения экзистенциализма: мировые войны, кризисы в обществе, взрывы атомных бомб, поставившие человечество на грань самоуничтожения, экологическая катастрофа, усиление жестокости по отношению к человеку. Обретение свободы личности и смысла личностного бытия возможно лишь при условии отстаивания человеком своей идентичности. Человек осознает себя как экзистенцию прежде всœего в ʼʼпограничной ситуацииʼʼ - перед лицом смерти, болезни, катастрофы, реже – в обыденной жизни. Свобода выбора самого себя - ϶ᴛᴏ есть свобода человека, ᴛ.ᴇ. формирование себя своими действиями и поступками. Человек существует лишь настолько, насколько он себя осуществляет, при этом свободный человек несет ответственность за собственный выбор.
Размещено на реф.рф
Экзистенциалисты описывают человеческое существование в терминах тревоги, заброшенности, отчаяния. Их учение носит нравственно-этический характер, мобилизует людей на формирование активной жизненной позиции.

5. Неотомизм – философское направление обновленного томизма, ᴛ.ᴇ. философии Фомы (Thamas – лат.) Аквинского, философа XIII века. В 1879 ᴦ. неотомизм получил признание главы римско-каталической церкви (Папы Римского) и с этого времени составляет официальную доктрину католицизма. Наиболее известные представители: Ж.Маритен, Э.Жильсон, Ю.Бохельский, Е.Корет, К.Ранер, Ф.Стенберген, К.Фабро и др.

Неотомизм пытается синтезировать эмпиризм и рационализм, созерцательность и практицизм, индивидуальность и соборность, религию и науку. Содержание неотомизма - ϶ᴛᴏ развитие базовых положений томизма применительно к современным достижениям науки, социальной и духовной жизни. Главный тезис неотомизма – тезис гармонии разума и веры, науки и религии, возвышение значения Бога и отдельной человеческой личности.

Центральной темой в неотомизме остается Бог, - как бесконечная, вечная, несотворимая, совершенная личностная реальность. Он сотворил всœе, что существует вне его, трансцендентен по отношению ко всœему сущему, но сохраняет действенное присутствие в мире. Одновременно неотомизм провозглашает высокое значение человеческой личности. Ж. Маритен считал, что личность является наиболее совершенным и благородным проявление природы. Бог, создав человека, не придал ему совершенный, конечный вид. Личность рождается свободной и сама совершенствуется и развивается. Людей в неотомизме привлекает модель религиозного мышления, ᴛ.ᴇ. проблема богопознания.

6. Герменевтика – направление в философии, исследующее теорию и практику истолкования, интерпретации, понимания текста. Свое название данное направление получило от имени древнегреческого бога Гермеса, который был посредником между богами и людьми, и истолковывал волю богов людям и доносил пожелания людей богам. Формирование герменевтики как философско-методологической теории понимания и истолкования начато немецким филологом – классиком Ф.Шлейермахе-ром. Его идеи расширили В.Дильтей, Э.Гуссерль, М.Хайдеггер.
Размещено на реф.рф
Язык, сущность которого наиболее полно проявляется в языке поэтов, они рассматривают как выражение бытия, в связи с этим герменевтика приобретает характер онтологии, становится теорией экзистенциального понимания и истолкования. Согласно Дильтею, сам акт понимания состоит: из речи, акта творчества автора, нахождения индивидуальных особенностей автора текста. Х.Гадамер отметил, что одной из привлекательных черт герменевтики является ее близость к практике. На этой базе он превратил герменевтику в самостоятельную науку, рассматривал ее как метод гуманистических наук и как учение о человеческом бытии. Пониманию предшествует ʼʼпредпониманиеʼʼ, ĸᴏᴛᴏᴩᴏᴇ можно корректировать и исправлять, но от которого нельзя избавиться, т.к. оно является предпосылкой всякого познания. Носителœем понимания традиций является язык. Толкование текстов совершается в контексте определœенных традиций, обусловленных историческими и социокультурными факторами.

Герменевтика признала единственно доступным и ценным мир человеческого общения. Мир культурных ценностей внутри него составляет язык, с помощью которого должны быть поняты и истолкованы всœе составляющие культуры.

7. Антропологизм как осознанный принцип философии ввел Л.Фейербах, который главным в нем считал идею ʼʼединства человеческой сущностиʼʼ, преодаления противоположности тела и души, материи и духа. Приверженцем антропологизма в России был Н.Чернышевский. В XIX веке идея человека становится не только основой преобразования природы и общества, но и объяснительным принципом всœей человеческой культуры (А.Шопенгауэр, Ф.Ницше, В.Дильтей, Г.Зиммель, М.Шелœер). Современные представители (А.Гелœен, М.Ландман, Г.Плесснер и др.) рассматривают человека в качестве антитезы общества и природы.

Задача философской антропологии – восстановить целостный образ человека в потоке жизненных проявлений и с его помощью объяснить окружающую действительность, глубже понять его собственную природу. В рамках философской антропологии делаются попытки синтезировать достижения биологии, психологии, социологии, истории, философии.

Важно подчеркнуть, что делœение философии по направлениям - ϶ᴛᴏ во многом условный процесс. Его можно сравнить с научным абстрагированием – временным отвлечением от целостности в аналитических целях. Философские направления - ϶ᴛᴏ тоже абстрагирование для изучения целостной философии. Разные философские направления входят составной частью в другие, пересекаются, развиваются, меняются.

Жизнь не стоит на месте, и современные философы стараются адекватно отражать и предвосхищать ее динамику.

ОСНОВНЫЕ НАПРАВЛЕНИЯ ЗАПАДНОЙ ФИЛОСОФИИ XX ВЕКА - понятие и виды. Классификация и особенности категории "ОСНОВНЫЕ НАПРАВЛЕНИЯ ЗАПАДНОЙ ФИЛОСОФИИ XX ВЕКА" 2017, 2018.

Ч. 1

ЗАПАДНАЯ ФИЛОСОФИЯ XX ВЕКА

Философия XX столетия насчитывает великое множество школ и направлений. Перечислим лишь самые общие и фундаментальные направления (каждое из которых, в свою очередь, включает несколько школ): прагматизм, "философия жизни", неопозити­визм, лингвинистический анализ, неотомизм, персонализм, психоанализ, экзистенциа­лизм, феноменология др. Все множество философских течений едва ли можно выстро­ить в единую систему или дать строгую классификацию. Философия XX века является прямой наследницей школ и традиций XIX века - позитивизма, "философии жизни", гегельянства, марксизма, неокантианства, томизма, а также всей предшествующей ев­ропейской классической традиции, берущей начало в античной эпохе.

Но мироощущение человека XX столетия радикально меняется по сравнению с предшествующими веками. Впервые планета стала единым всеобъемлющим местом по­селения человека; техническое господство над пространством, временем и материей растет беспредельно. Одновременно XX век это век непрерывных революций и потря­сений: социальных, политических, экономических, культурных, демографических и т.д. И вместе с тем растет отчуждение человека от мира, от других людей, от самого себя. Ситуация тотального отчуждения фиксируется практически всеми современными фило­софскими школами. Именно поэтому проблема человека выходит в философии XX ве­ка на первый план. Из философии предшествующего столетия современная философия восприняла "бунт" против классического рационализма, культа всесильного Разума, против растворения человеческой индивидуальности в абстрактных категориях. Выра­жением этого бунта в XIX веке были учения Кьеркегора, Шопегауэра, Ницше. Причем влияние Ницше на философию XX века столь велико, что его, несмотря на то, что жил он в конце XIX века, можно с полным правом считать философом нашего столетия.

Антропологическая проблематика становится в философии XX века одной из до­минирующих. Ею занимались такие философские школы, как "философия жизни", фе­номенология, экзистенциализм, персонализм, философская антропология и т.д. В фило­софии XX века также сохраняется ориентация на позитивное знание, что отражается в концепциях логического позитивизма, лингвистического анализа, структурализма, "философии науки" и др. Однако противопоставлять друг другу два эти направления было бы не совсем правильным. Характерная особенность современной философской мысли состоит в том, что происходит вторжение одних философских направлений в те проблемные поля исследований, которые ранее были прерогативой других, часто пря­мо противоположных философских течений. Полярное разделение философии на сци-ентистские и антропологические ее ветви, на рационалистические и иррационалистиче-ские школы начинает постепенно утрачивать свою значимость. Все более явственной становится тенденция на установление тесных связей и контактов между различными философскими направлениями.

Религиозная философия в XX столетии также смыкается с самыми различными философскими направлениями - экзистенциализмом, персонализмом, прагматизмом, философской антропологией и т.д. Возникают совершенно нетрадиционные теологиче­ские доктрины - например, "безрелигиозное христианство" Д.Бонхеффера или "теология смерти Бога" Т.Альтицера. Пожалуй, единственным "классическим" направ­лением теологии остается официальная философская доктрина католической церкви -неотомизм.

Мы не имеем возможности в данном разделе показать весь спектр философских течений XX столетия, поэтому ограничимся несколькими направлениями, представ­ляющими магистральные пути современного философствования. Мы рассмотрим сле­дующие философские школы XX века: "философия жизни", экзистенциализм, логиче­ский позитивизм, психоанализ, неотомизм.

"ФИЛОСОФИИ ЖИЗНИ"

Философская система Гегеля (1770-1831) явилась вершиной европейского рацио­нализма. Гегель претендовал на создание всеобъемлющей картины мира, соединяя логику, гносеологию и онтологию, описывая мир и человека в предельно абстракт­ных философских категориях.

Если мы посмотрим на историю европейской философской мысли, начиная с Со­крата и Платона и кончая Гегелем, то эта философия была по преимуществу рацио­налистической. Разум (лат. ratio) считался высшей познавательной способностью че­ловека, подчинявшей себе все остальные. Но иррационализм 1 всегда сопровождал развитие классической философской мысли в Европе, изредка выступая на первый план (например, у Августина и неоплатоников), а большей частью оставаясь в тени в качестве некоторого второстепенного течения, носящего, как правило, мистике-

ский характер. Не лишена была иррационалистических моментов и немецкая клас­сическая философия. Уже у Канта восприятие как результат аффицирования человече­ской чувственности непознаваемой "вещью в себе" выступало как нечто, само по себе недоступное никакому дальнейшему познанию и в этом смысле иррациональное. У Фихте иррационалистический характер присущ бессознательной творческой деятельно­сти субъекта. "Я", поражающего природу в качестве своего объекта, "не Я". Шеллинг, объясняя возникновение различия из первоначального тождества субъекта и объекта, ссылался на некий рационально непостижимый и невыразимый в логических понятиях творческий акт, - им он заложил в сам фундамент бытия иррациональное начало. Ир­рационализм также лежал в основе немецкого романтизма Шлегеля, Тика и Новалиса, с которыми были тесно связаны Фихте и Шеллинг.

Но настоящий бунт философской мысли против рационализма начался только в первой половине XIX века. Это была реакция и на прямолинейный рационализм евро­пейского Просвещения XVIII века, и на панлогизм Гегеля, на его гипертрофированное превознесение логического, хотя и диалектического, мышления. В XIX веке иррациона­лизм уже не прячется в тени, а заявляет о себе открыто как о полноправном стиле фило­софского мышления, сознательно противопоставившем себя естественно-научному по­знанию с господствовавшим в нем рационализмом. Иррационализм не отвергал одно­значно ни науку, ни ее практическое значение для человеческой жизни, но он отказы­вался видеть в науке адекватный способ познания мира и самого человека.

Немецкий философ Фридрих Ницше (1844-1900) является основоположником од­ного из главных направлений западной философской мысли XIX-XX столетий -"философии жизни". В "философии жизни" мы видим бунт против рационалистическо­го мышления. Жизнь, жизненная сила, волевое напряжение - вот что вышло на аван­сцену, оттеснив интеллект, рацио и науку на задний план. Бесспорен некоторый налет биологизма, запечатленный в понятиях "жизни" и "воли" у Ницше. Но роль здесь сыг­рали не столько биологические исследования той поры, сколько представления о жиз­ни в работах романтиков и самого Гете (вспомним его слова: "Теория, мой друг, суха, но зеленеет дерево жизни").

Ницше излагал свои взгляды в блестящей, афористической литературной форме, что в значительной степени способствовало его популярности: он представлял собой нетипичный для европейской культуры образ философа-пророка в отличие от филосо­фа - ученого. Ницше не создал (да и не стремился создать) законченной философской

системы. В его учении можно выделить несколько ключевых тем, среди которых глав­ные - "воля к власти", "нигилизм" и "сверхчеловек".

"Воля к власти" представлялась Ницше основой всякой жизни, всего обществен­ного и культурного прогресса. Само понятие воли Ницше заимствовал у Шопенгауэра, но его толкование отличается от шопенгауэровского. Ницше отверг важнейшую идею Шопенгауэра - учение об отказе от "воли к жизни" и самоотречении как средстве спа­сения.

______________________________________________

1 Иррационализм совокупность течений в философии, которые ограничивают или отрицают возможности разума в процессе познания и делают основой миропонимания нечто недоступное разуму или иноприродное ему
Отказу Шопенгауэра от "воли к жизни" Ницше противопоставил утверждение в жизни принципа "воли к власти".

В своей книге "Антихристианин" он писал: "Что хо­рошо? - Все, что укрепляет в человеке волю к власти, саму власть. Что плохо? - Все, что происходит из слабости... " "

Ницше закончил филологический факультет Лейпцигского университета, его спе­циальностью была классическая филология. Но его мятежный дух не мог довольство­ваться переводами и комментариями греческих и латинских фолиантов. Уже в ранней работе "Происхождение трагедии" Ницше противопоставляет (описывая культуру древней Греции) "жизненное" искусство, символизируемое образом Диониса, рацио­нальному и интеллектуальному отношению к жизни, "разложению и умерщвлению" жизни в "теории", что олицетворял образ Аполлона. Первым представителем "мыслящей теории" Ницше считал Сократа. Именно Сократ и Платон создали первую в истории европейской философии систему понятий и категорий. Мысль о роковой противоположности "жизни" и "разума" становится центральным моментом всей по­следующей критики Ницше научного познания. Логика, утверждает он, усредняет ин­дивидуальность, подводит ее под некий стандарт. Она связана с допущением существо­вания абсолютно тождественных случаев, но таковых не бывает в природе, считает Ницше. Исходя из этого, Ницше утверждает, что мир вовсе не адекватен логическим законам, как и они миру. Однако логика в качестве "усредняющего" и "обезличивающего" мышления оказывается очень полезной для "среднего" человека -"стадного животного", по Ницше. Будучи выражением "стандартной полезности", ло­гическое мышление лишает наши безгранично индивидуальные, личные, ни с чем не сравнимые поступки их подлинной ценности, с этой индивидуальностью только и свя­занной. Но такая ценность вовсе не значима, по Ницше, для "стадного" человека.

Здесь мы подходим к еще одной очень важной проблеме философии Ницше - про­блема переоценки ценности, или нигилизма. Он утверждает, что господство на протя-

жении более чем двух тысяч лет рациональный "аполлонической" культуры привело Европу к полной деградации и декадансу. Следует сказать, что философские рассужде­ния Ницше в любой период его творчества глубоко "личные". И в этом плане они яв­ляются диаметральной противоположности) "безличности" результата научной рабо­ты. Философские взгляды Ницше - это его собственный "портрет", "инобытие" его личности. "Переоценка ценностей" была, так сказать, естественным состоянием его собственного сознания. Вместе с тем, предмет размышления Ницше и объект его кри­тических нападок - европейская культура - существовал объективно. И моменты кризи­са этой культуры нашли своеобразное преломление в творчестве Ницше.

Ницше считал, что в современную ему эпоху, что могло иметь ценность, потеряло ее: мораль, право, государство, религия, семья, любовь, искусство. Дело здесь в том, что Ницше отвергал ценности, и для него ценные, но искаженные до неузнаваемости. Лицемерная церковь, ханжеская и филистерская мораль, формальный брак, продажная любовь вызывали у него приступы негодования.

Главная причина деградации, по Ницше, - забвение европейской (и прежде всего христианской) культурой идеала сильного человека, господина своей судьбы. Ницше с наслаждением вспоминает античных героев - Ахилла, Гектора, Одиссея - свободных и гордых, не терзаемых сомнениями и страхами, не заботящихся о спасении своей души. В забвении идеала сильной личности он винит прежде всего "иудео - христианскую мо­раль". Он пишит: "Иудеи рискнули с ужасающей последовательностью вывернуть на­изнанку аристократическое уравнение ценностей (хороший - знатный = могуществен­ный = прекрасный = счастливый = любимый Богом) - и вцепились в это зубами бездон­ной ненависти (ненависти бессилия), именно: только одни отверженные являются хо­рошими; только бедные,

_____________________

1 Ницше Ф. Соч. в 2-х т. М., 1990. Т. 2. С. 636.

бессильные, незнатные являются хорошими; только стражду­щие, терпящие лишения, больные и уродливые суть единственно благочестивые, един­ственно набожные, им только и принадлежит блаженство, - вы же, знатные и могущественные, вы, на веки вечные злые, жестокие, похотливые, ненасытные и безбожные, и вы "до скончания времен будете злосчастными, проклятыми и осужденными" 1 . И далее: "... в христианстве сильный человек сделался негодным человеком, "отверженцем" 2 .

Почти цитируя Нагорную проповедь Христа, Ницше стремиться осудить христи­анскую мораль как " мораль рабов", "нищих духом". Однако осуждает скорее христи-

анскую церковь как социальный институт с ее специфическими инструментами подав­ления человеческой свободы. К личности самого Христа отношение Ницше скорее по­ложительно; Христос для него - "радостный вестник", бунтарь и анархист, человек, имевший мужество бросить вызов мнению толпы и добровольно принять смерть.

Ницше вырос в семье лютеранского пастора, в детстве и юности отличался глубо­кой религиозностью, и необходимость отказаться от веры в Бога была для него, по словам его сестры, очень болезненной. Но христианская церковь не могла удовлетво­рить духовные запросы Ницше, и он провозглашает тезис: "Бог умер". Не новая в ис­тории философии, эта мысль (она встречается, например, у Гегеля и Фейербаха) озна­чает в своем реальном содержании, что религия уже исчерпала себя и не в состоянии ответить на насущные вопросы времени. Ницше в данном случае отвергает Бога хри­стианской морали лишь как высшую санкцию последней. В одном из набросков своей знаменитой книге "Так говорил Заратустра" Ницше писал, что "смерть Бога" - это все­го лишь его "линька", "сбрасывание моральной шкуры". И вскоре Бог появится вновь -по ту сторону добра и зла. Можно сказать, что смысл тезиса "Бог умер" у Ницше ско­рее должен быть иным: "Бог умер - да здравствует Бог! . . . " Ницше был, разумеется, атеистом в традиционном понимании. Но на место ушедшей христианской религии он хотел поставить своеобразный миф, некую "религию сверхчеловека".

"Сверхчеловек, сильная личность, выступает у Ницше как субъект новых ценно­стей и новой морали. Обычному "стадному" человеку, по Ницше, необходим Бог как гарант моральной ценности его поступков. "Сверхчеловек" же только сам определяет нравственную ценность своего поведения и в этом смысле он, так сказать, сам себе Бог. Ницше выступает как пророк и провозвестник грядущей" эры Сверхчеловека", правда, никаких конкретных рецептов для перехода к ней он не дает. Он усматривает идеал "сверхчеловека" также в прошлых эпохах и в самых различных культурах: это римские патриции, японские самураи, гомеровские герои, древние германцы, скандинавские ви­кинги, бедуинские воины, а также великие исторические личности - Александр Маке­донский, Борджиа, Наполеон и т.д. (эта точка зрения, разумеется, опровергает обвине­ния Ницше в "пангерманизме" и в приверженности чисто "германскому" мифу "сверхчеловека"). Что же касается образа Наполеона, то его образ, по-видимому, не давал спать спокойно честолюбивым молодым людям на протяжении всего прошлого столетия. Недаром Пушкин писал:

"Мы все глядим в Наполеоны,
Двуногих тварей миллионы

Для нас орудие одно... "

_____________________________

1 Ницше Ф. Соч. в 2-х т. М., 1990, Т. 2. С. 422.

2 Ницше Ф. Соч. в 2-х т. М., 1990, Т. 2. С. 634.
Проблема "сверхчеловека" - это и мучительные терзания Раскольникова: "Тварь я дрожащая или право имею?" и страшное открытие Ивана Карамазова: "Бога нет. Все дозволено...". Вероятно, самое совершенное воплощение ницшеанской идеи сверхчело­века в художественной литературе - герои Джека Лондона (который был большим по­клонником философии Ницше) - сильные и смелые люди, покоряющие окружающий мир, ищущие приключений и страстей, не боящиеся смерти... Ницше пишет о "сверхчеловеке": "... эти люди выказывают в отношениях друг с другом такую изобре­тательность по части сдержанности, такта, чуткости, верности, гордости и дружбы, - и эти же самые люди за пределами своей среды, там, где начинается чужое, чужбина, ве­дут себя немногим лучше выпущенных на волю хищных зверей. Здесь они смакуют сво­боду от всякого социального принуждения, в диких зарослях они вознаграждают себя за напряжение, вызванное долгим заключением и огороженностью в мирном сожитель­стве общины. Они возвращаются к невинной совести хищного зверя как ликующие чудовища…»1

Поэтические, эмоционально насыщенные образы Ницше давали основание для их всевозможных, порой диаметрально противоположных, интерпретаций. Главная по­смертная трагедия Ницше - объявление его идеологами III Рейха пророком и предтечей германского национал-социализма. Это была "сатанизация" ницшеанства в идеологии национал-социализма. Романтик Ницше никогда не смог бы стать певцом тоталитар­ной империи, человеконенавистнической диктатуры III Рейха. Тем не менее, после II Мировой войны существовал многолетний моральный запрет на философию Ницше, и не только в СССР. Но ведь Розенберг и Боймлер объявили музыку Бетховена и Вагне­ра, философию Шопенгауэра и многое - многое другое "немецкой идеей"", и все это так же, как и философия Ницше, "работало" на фашистский режим...

Но образ и учение гениального философа, очистившись от шелухи, вновь возвра­щаются к нам, а его духовный опыт помогает пережить всевозможные "переоценки ценностей" нашей эпохи.

ФИЛОСОФИЯ ЗАПАДНОЕВРОПЕЙСКОГО ЭКЗИСТЕНЦИАЛИЗМА

(М. Хайдеггер, К.Ясперс, Ж.П.Сартр, А.Камю)

Экзистенциализм 2 , или "философия существования", одно из основных направле­ний философской мысли XX столетия, возник впервые в Зап. Европе в Германии вскоре после 1-й мировой войны. Его основоположниками стали Мартин Хайдеггер (1889-1976) и Карл Ясперс (1883-1969).

Для духовной ситуации той эпохи характерно разочарование в либерально-буржуазных идеалах; в Германии смутное сознание конца исторической эпохи ("Закат Европы" О.Шпенглера) порождает апокалиптические настроения, общую неуверенность и тревогу, перемещающие центр тяжести философских интересов из теории познания и логического исследования на проблемы человеческой личности, общества, истории.

Это был период радикальной ломки мировоззрения. В то время как Т.Манн еще занимался эпическим повествованием о семействе Будденброков, а Дж. Голсуорси ри­совал лирические сцены из жизни викторианской Англии, Ф.Кафка уже создавал наво­дящие ужас повести о маленьком человеке, господине К., беспомощно барахтающемся в паутине анонимных связей и отчужденных зависимостей бездушного механизма об­щества и государства, лишающих его воли и понимания и неминуемо влекущих к гибе­ли.

Книга М.Хайдеггера "Бытие и время", вышедшая в 1927 году, ознаменовала воз­никновение нового философского направления и выявление его специфической про­граммы. Но еще в 1916 году французский религиозный философ Г.Марсель выпустил книгу под названием "Экзистенция и объективность". В различных странах Европы по­являются схожие философские системы, возникновение которых продиктовано духов­ной ситуацией эпохи: в Испании Хосе Ортега - и - Гассет, Н.Аббаньяно и Э.Пачи в Италии, в России - Н.Бердяев и Л.Шестов. Это так называемая "первая волна" экзи­стенциализма.

________________________________________

1 Ницше Ф. Соч. в 2-х т. М., 1990. Т. 2. С. 427-428.

1 От лат. cxistentia - существование

Второй его всплеск мы наблюдаем во Франции после II-й Мировой вой­ны (Ж.П.Сартр и А.Камю). Экзистенциализм (не только как философская школа, ной как способ мировосприятия) возникает именно в периоды радикального надлома в ис­тории и культуре, когда люди оказываются один на один с проблемами смерти, мо­рального выбора, смысла жизни и т.д.

Основным духовным истоком философии экзистенциализма следует считать идеи датского религиозного мыслителя С.Кьеркегора (1814-1855). В противовес учению Гегеля, растворявшему личность, индивида в неумолимом развертывании безличных ка­тегорий, знаменующем собой абсолютное торжество всеобщего, Кьеркегор выдвинул идею самодостаточности отдельного, конкретного человека с его личной судьбой и его субъективной истиной.

Среди других истоков экзистенциализма можно назвать "философию жизни" Ф.Ницше и А.Бергсона, феноменологию Э.Гуссерля. Экзистенциалисты в качестве сво­их предшественников называют также Достоевского, Бл.Августина, Паскаля, англий­ских романтиков Байрона, Шелли, Китса и др.

Аутентичность личного, индивидуального существования, его временность, исто­ричность и конечность, его погруженность в "ничто", неизбежное прекращение сущест­вования, или смерть, переживание всех этих способов существования и страх перед смертью - вот главные вопросы, волнующие экзистенциалистов. Экзистенциализм представляет собой попытку философствовать не с позиции зрителя, со стороны на­блюдающего драматические события, происходящие на сцене, а с точки зрения самого актера, непосредственно участвующего в разыгрывающейся жизненной драме.

Основная философская проблема обозначена экзистенциалистами как проблема бытия, но бытие для них - это не бытие мира, а бытие человека. Бытие же человека есть, с их точки зрения, сознание. Но сознание - не разум, рацио (не декартово "Я мыслю, следовательно, существую"), а сознание иррациональное, эмоционально насыщенное, "несчастное", "страдающее". У Кьеркегора экзистенциализм заимствует идею так назы­ваемого "экзистенциального мышления". Если научное мышление, исходящее из чисто теоретического интереса, абстрактно и безлично, то "экзистенциальное мышление", связанное с внутренней жизнью человека, с его интимнейшими переживаниями, только и может быть конкретным, "человеческим" знанием. Бытие человека, человеческое су­ществование никогда не может быть объектом, ибо человек не в состоянии взглянуть на самого себя, на свою внутреннюю жизнь со стороны. Поскольку же наука имеет дело только с объектами, человеческое существование не может быть предметом научного познания, и обычные методы науки к нему не применимы. Единственный способ по­стижения существования состоит в том, чтобы пережить его и описать так, как оно от­крывается в этом переживании.

Кьеркегор фиксировал внимание на неустойчивости человеческого существова­ния, его обреченности на смерть, выражая это в понятиях "страха", "вины", "сомнения", "трепета", "выбора" и т.д.

Сложная и противоречивая жизнь человека не поддается усилиям рассудка ь ос­мыслении ее. результатом чего является "бессилие мысли", настоящий "скандал для рас­судка", экзистенция неподвластна разуму, по Кьеркегору.

Исходным пунктом экзистенциалистского философствования, определяющим его содержание, является именно категория существования - "экзистенция". В свете ее рас­сматриваются социальные отношения и внешний мир, познавательные акты и эмоцио­нальные реакции, общественные институты и действия отдельных личностей. Напри­мер, в книге "Бытие и время" Хайдеггер постулирует приоритет человеческого сущест­вования по отношению ко всему сущему. Эта мысль развертывается у него в учении о "бытии человека", терминологически выражаемом как "Dasien" (бытие - здесь). Это и есть та исходная реальность, которая является первичной по отношению ко всему, что мы можем мыслить. Категория "Dasien" у Гегеля - это "наличное бытие", т.е. бытие конкретных вещей. Хайдеггер рвет с этой традицией. Для него "Dasien" - это бытие че­ловека, "бытие - сознание", принципиально отличное от бытия вещей.

Человека Хайдеггер определяет как "сущее, которое в состоянии поставить вопрос о бытии". Выражается же человеческое бытие в "конечности", "временности", "смертности", "заброшенности". Поэтому одна из основных категорий хайдеггеровскоа онтологии - "бытие - к - смерти". Хайдеггер полагал, что ничто сущее, кроме человека, не знает о своей конечности, смертности, и поэтому только ему ведома временность, а вместе с нею и само бытие.

Структуру человеческого бытия в ее целостности Хайдеггер определяет как "заботу". Забота означает некую неустойчивость, неуспокоенность, "забегание вперед". Это означает, что человеческое бытие отличается от всякого вещественного бытия: че­ловеческое бытие "есть то, что оно не есть", поскольку оно постоянно "убегает от себя", "ускользает вперед" и таким образом, всегда есть своя "возможность". Этот момент "заботы" Хайдеггер еще называет "проект". Человеческое бытие - это бытие, проекти­рующее само себя, то есть всегда нечто большее, чем оно есть в данный момент.

В книге "Бытие и время" Хайдеггер выделяет так называемые "подлинный" и "неподлинный" способы человеческого существования. Неподлинное бытие человека выражается в том, что "мир вещей" заслоняет от человека его конечность. При этом человек и себя, и других людей склонен рассматривать как вещь. Человек оказывается целиком поглощенным средой, предметной или социальной. Традиционное понимание человека, по мысли Хайдеггера, в конечном счете базировалось на истолковании чело­века по аналогии с вещами, на забвении им своей временности, историчности, конечности. Человек рассуждает о себе и о других людях, используя общие суждения: и катего­рии, например: "Все люди смертны" и т.д. Возникает, по Хайдеггеру, иллюзия некого "среднего человека" (Das Man). "Неподлинное" существование Хайдеггер сравнивал со скорлупой, которая скрывает от человека истину его бытия.

"Подлинное" же существование выступает у Хайдеггера, по существу, как осозна­ние человеком своей историчности, конечности и свободы. Оно открывается человеку в так называемой "пограничной ситуации", т.е. ситуации, подводящей человека к границе небытия - ситуации близкой смерти, обреченности, невосполнимой утраты, жизнеопре-деляющего выбора и т.д.

По Хайдеггеру, "неподлинное" человеческое существование определяется неадек­ватным ("метафизическим") мышлением и языком, господствующими в Европе на про­тяжении более чем двух тысячелетий. Здесь он имеет в виду европейскую рационали­стическую традицию. Как лингвист и литературовед Хайдеггер пытался найти "истину бытия" в языке, в словах. Он считал, что "метафизическое" мышление, господствующее в Европе, культивирует отношение к миру и к человеку как к орудию. Это, по мнению Хайдеггера, есть стиль жизни современного человека, его отчуждение от мира и от са­мого себя, господство массовой культуры, утрата чувства священного и т.д. Как науч­ный, как и обыденный язык способствуют этому.

Хайдеггер считал, что упущенная возможность для европейской культуры сущест­вовала в доплатоновской, досократовской Греции, когда еще не был создан сухой по­нятийно - категориальный аппарат европейской цивилизации. Отсюда интерес Хайдег­гера к всевозможным "праязыкам", хранящим в себе "истину бытия". "Язык - дом бы­тия", - писал Хайдеггер в своей работе "Письмо о гуманизме". Истинное бытие, забытое европейской мыслительной традицией, живет в произведениях великих писателей и по­этов, В последний период своего творчества Хайдеггер уделил много внимания произ­ведениям поэтов Гельдерлина, Рильке, Тракля, древнегреческого философа Гераклита, язык которого полон метафорических образов и символов. По Хайдеггеру, художест­венный, поэтический язык имеет более совершенные, чем научный, средства для выра­жения экзистенции, внутреннего мира человека.

В европейском экзистенциализме существовали атеистическое и религиозное на­правления. Точка зрения М.Хайдеггера близка к атеистической, экзистенциализм Г.Марселя вписывается в католическую христианскую доктрину, достаточно оригина­лен в этом отношении К.Ясперс. Ясперс полагал, что без Бога, именуемого им "трансценденцией" ("трансцендентный" - выходящий за пределы чувственного опыта

эмпирического познания мира), индивидуальное человеческое существование, или экзи­стенция, превращается в слепую, злую и упрямую волю, сродни воле Шопенгауэра и Ницше. Воля Ницше и Шопенгауэра антиразумна, но экзистенция у Ясперса через об­щение с Богом (трансценденцией) становится сверхразумной. Соотнесенность экзистен­ции с трансценденцией осуществляется в акте веры.

Кроме того, по Ясперсу, существование человека невозможно без общения с дру­гим человеческим существом (другой экзистенцией). Это общение Ясперс именует ком­муникацией, и она так же возможна благодаря существованию Бога. Термин "коммуникация" означает в лексиконе Ясперса глубоко интимное и личностное обще­ние "в истине". Коммуникация - это центральное понятие не только этики, но и гносео­логии и вообще всего миропонимания Ясперса. Она возводится в ранг критерия фило­софской истины и отождествляется с разумом. Только коммуникация "дарит" человеку его подлинную сущность. Обезличенное, массовое сознание, всевозможные идеологи­ческие концепции (в том числе и религиозные) делают, по Ясперсу, коммуникацию не­возможной.

Однако Ясперс полагал, что общечеловеческая коммуникация возможна в про­странстве и времени поверх всех культурных барьеров. Это связано с его личным, глу­боко прочувствованным ощущением философской традиции как братства мыслителей всех времен и его концепцией так называемого "осевого времени", выявляющей универ­сальный смысл истории.

Экзистенциалистские концепции Жана Поля Сартра (1905- 1980) и Альбера Камю (1913-1960) сформировались во Франции в период II Мировой войны. В сороковые-пятидесятые годы мода на экзистенциализм распространилась по всему миру. Во фран­цузском экзистенциализме еще резче, чем в немецком, подняты проблемы человеческой свободы, ответственности, морального выбора, смысла жизни. Французский экзистен­циализм по сравнению с немецким был более популярен, т.к. наряду с академическими философскими произведениями (например, "Бытие и Ничто" Сартра) французские ав­торы писали романы, пьесы, повести, рассказы, в которых преломлялись их философ­ские воззрения.

В чисто философском, онтологическом плане Сартр представляет соотношение | объекта и субъекта, бытия измышления, природы и духа как соотношение двух разнородных "регионов" бытия: "в - себе - бытия" и "для - себя - бытия". "Для - себя - бытие" есть бытие, осознающее себя, рефлектирующее по поводу своего существования - т.е. сознание. "В - себе - бытие" есть бытие, не осознающее себя. Данные категории Сартр берет из "Науки логики" Гегеля, но дает им несколько иное толкование. Сознание ("для - себя - бытие") выступает как нечто "иное" по отношению к миру, более того, сознание выступает как отрицание всего остального мира, как "ничто". Но именно это отрицание вносит динамику, движение в мир пассивной материи.

Эта динамика, отрицание мира и самоотрицание, непрерывное движение созна-ния, "убегание от самого себя" рассматривается Сартром как свобода. Именно концеп­ция свободы Сартра есть центральное звено его философии, как в теоретических по­строениях, так и в практических выводах.

Утверждение человеческой свободы как безусловного принципа знаменует разрыв с европейской традицией рационализма и детерминизма. Свобода ставит человека вне закономерности и причинной зависимости мира, она, по Сартру, выражает разрыв с логической необходимостью. Свобода определяется возможностью человека действо­вать в соответствии с тем, каков он есть, ибо сама его свобода есть выбор своего бы­тия: человек таков, каким он себя свободно выбирает. Настоящее в экзистенциальном существовании человека не находится в закономерной связи с прошлым, а будущее с настоящим. Свобода, как ее понимает Сартр, есть разрыв каузальной зависимости, причинной обусловленности, она, по его выражению, образует "дыру в бытии". Чело­век выбирает, по Сартру, не ситуацию, а свое отношение к данной ситуации - и в этом реализуется его свобода.

Однако свобода у Сартра - это вовсе не блаженство для человека. Наоборот, Сартр пишет, что человек "осужден быть свободным", "прикован к своей свободе, как узник к ядру". Дело в том, что человек непрерывно должен выбирать и нести ответст­венность за свой моральный выбор, чтобы быть человеком. Легче было бы, если бы все решал Бог. Но Бога нет. "Если Бога нет, - пишет Сартр в своей работе "Экзистенциализм - это гуманизм", - то мы не можем ссылаться ни на какие ценности или заповеди, указывающие наше поведение.. Мы остаемся одни".

Человек - единственный источник, критерий и цель нравственности. Не общество, не человек вообще, а каждый отдельный человек, "Я".

Речь идет не только о личной нравственной ответственности, но и о личности как мере ответственности. Моральные ценности, как вообще все ценности, лишены объек­тивного критерия. "Моя личная свобода является единственной основой ценностей, и ничто, абсолютно ничто, не дает мне оснований признать ту или иную ценность, тот или иной источник ценностей... Бытие ценностей держится на мне". Сартр здесь следует

осевой традиции философии экзистенциализма - возвеличиванию человеческой инди­видуальности и свободы...

Альбер Камю отрицал свою принадлежность к философии экзистенциализма, но по существу своего мировоззрения он чрезвычайно способствовал если не теоретиче­скому обоснованию этой философии, то популяризации ее в кругах европейской интел­лигенции. Философских трактатов он, в отличие от Сартра и Марселя, вообще не пи­сал, не преподавал философию в университетах. Он был блестящим писателем - драма­тургом, романистом, новеллистом, эссеистом, облекая свое мировоззрение в красочную художественную, символическую форму. У Камю философское учение всецело реализо­валось в эмоционально-насыщенных художественных образах. Граница между филосо­фией и искусством у него стирается, и он видит в искусстве средство самовыражения экзистенциального сознания.

Мировоззрение Камю носит радикально иррационалистический характер, но не только в гносеологическом плане. Камю считал, что весь мир, вся действительность глубоко алогична и бессмысленна, в мире царствует его Величество Абсурд. Эссе Камю "Миф о Сизифе" начинается такими словами: "Есть только одна действительно серьез­ная философская проблема: проблема самоубийства. Решить, стоит или не стоит жизнь того, чтобы жить, значит дать ответ на основной вопрос философии" 1 .

Обреченность человека и его смертный удел, беспросветность, нелепость и тра­гизм существования, ностальгия и отчуждение от мирской суеты, от вселенского хаоса -вот лейтмотивы всего творчества Камю.

Камю отвергает самоубийство. Человек должен жить. И лишь тот, "кто понял, что этот мир не имеет значения", обретает свободу. А обрести свободу можно, лишь вос­став против всемирного Абсурда, бунтуя против него. Бунт же мыслится им как мятеж против судьбы, против Абсурда. В одном из писем Камю противопоставил картезиан­ской формуле - "Я мыслю, следовательно, существую" иррационалистическое кредо -"Я бунтую, следовательно, мы существуем". Но это не карамазовский принцип "Все дозволено". Философия Камю, как и вся философия экзистенциализма, проникнута па­фосом гуманизма и преклонения перед человеческой личностью.

НЕОПОЗИТИВИЗМ

Название "аналитическая философия" весьма точно выражает методологическую суть неопозитивизма, ибо представители этой школы главную задачу философии ус­матривают в анализе, а именно логико-лингвистическом анализе языка науки.

Начиная с ЗО-х годов аналитическая философия становится наиболее распростра­ненным и устойчивым течением философии XX века. Суть той "революции в филосо­фии", на которую претендовали неопозитивисты, состояла в радикальном изменении предмета и функций философии, неопозитивистские аналитики заявили, что познание мира и формулировка истинных высказываний о фактах целиком находятся в компе­тенции конкретных наук, философия же не может высказывать никаких суждений о фактах (о явлениях и вещах), ее задача - подвергать такие высказывания логических редакторов произведений конкретных наук,

_________________

1 Камю А. Творчество и свобода. М., 1990. С.30.

неопози­тивисты предлагают прежде всего "перередактировать" произведения и высказывания самих же философов, с тем чтобы достигнуть традиционной цели позитивизма - осво­бодить философию от "метафизики" и превратить ее в некоторую квазинаучную дея­тельность, лишенную мировоззренческого значения. Именно этой цели и служит пере­ход от "мышления о мире" к логическому анализу языка, который в западной литерату­ре получил название "лингвистического поворота". Важную роль в возникновении ана­литической философии сыграли английский логик, математик и философ К.Рассел и австрийский философ Л.Витгенштейн.

Сведение философии к логическому анализу впервые попытался осуществить Б.Рассел, который использовал для этого достижения математической логики. Пытаясь дать строгие в логическом отношении определения математических понятий, Рассел пришел к выводу, что все эти понятия можно свести к отношениям натуральных чисел, а эти отношения, в свою очередь, имеют чисто логическую природу. В результате, по­лагал Рассел, вся математика может быть сведена к логике. При анализе логических ослов математики Рассел столкнулся с логическими парадоксами, одни из которых бы­ли известны еще в древности (например, "Лжец"), а другие были открыты им самим ("Класс всех классов, не являющихся членами самих себя"). Корни этих парадоксов Рас­сел усмотрел в несовершенстве нашего языка и предложил ввести ряд правил, ограни­чивающих пользование языком ("теория типов"). В капитальном труде "Основания ма­тематики", написанном совместно с А.Уайтхедом, Рассел разработал систему математической логики, язык которой исключал возможность возникновения парадоксов - они устранялись чисто логическими средствами.

Убедившись в эффективности метода логического анализа, Рассел сделал вывод, что этот метод может способствовать так же разрешению философских проблем, и объявил, что логика составляет сущность философии. Ученик Рассела Л.Витгенштейн уточнил эту мысль в своем "Логико-философском трактате" (1921) , сформулировав тезис о том, что "философия не теория, а деятельность, состоящая в "критике языка", т.е. в его логическим анализе. Следуя идеям Рассела, Витгенштейн всесторонне разра­ботал первую неопозитивистскую доктрину, названную Расселом "логическим атомиз­мом". Суть этой концепции заключается в признании возможности идеальной) языка. его логическая структура объявляется тождественной логической структуре мира: так называемые атомарные предложения, описывающие простейшие чувственные впечат­ления, рассматриваются как точные изображения атомарных фактов. Понятие же факта считается исходным и далее не определяется. С этой точки зрения факт выступает в ка­честве атомарного предложения.

Витгенштейн выдвинул идею возможности представления каждого осмысленного! утверждения о мире в качестве функции истинности атомарных предложений (принцип экстенсиональности). Согласно этому принципу, всякое научно осмысленное утвержде­ние о мире должно быть сводимо к совокупности так называемых "протокольных предложений", фиксирующих данные "чистого опыта". Данная процедура получила также название "верификации", т.е. подтверждение истинности высказывания. Более сложные предложения рассматриваются как составленные из атомарных, а их истинность - соответственно как функции истинности атомарных предложений. Предложения логики и математики, не являющиеся высказываниями о фактах, включались в идеальный язык, поскольку они были объявлены Витгенштейном тавтологиями, служащими лишь для преобразования языковых выражений. Так как традиционные философские предложения не могли быть сведены к атомарным, утверждалось, что они основывают­ся на неправильном пользовании языком и не могут быть ясно высказаны в языке. Они объявлялись бессмысленными, несмотря на то, что сам "Логико-философский трактат был, бесспорно, философским произведением высочайшего уровня. Это противоречие было сразу же отмечено Расселом во введении к трактату.

Столь же неоднозначна позиция Витгенштейна и в более позднем произведении "Философских исследованиях". С одной стороны, он считает, что философские про­блемы возникают в результате неверной интерпретации языка, употребления слов, сильно отличающегося от обычного. С другой стороны, он признает, что они глубоко укоренены в самой природе человеческого сознания. Иными словами, философские проблемы для Витгенштейна - это уже не только плод языковых ошибок, но и выраже­ние какой-то имманентно присущей нашей природе склонности ставить некоторые функциональные вопросы нашей жизни...

Вопреки широко распространенному мнению последователи Витгенштейна вовсе не ставили своей целью ликвидацию философии. Напротив, они стремились применять метод логико-лингвистического анализа ко многим традиционным философским про­блемам в надежде на то, что именно этот метод позволит до конца прояснить их и вы­явить их рациональное содержание и значение.

ПСИХОАНАЛИТИЧЕСКАЯ АНТРОПОЛОГИЯ 3. ФРЕЙДА

Зигмунд Фрейд (1856-1939) понимал психоанализ как метод психологического ис­следования, метод лечения и как мировоззрение. Именно мировоззренческий аспект психоанализа, психоаналитическое понимание человека, культуры, общества и т.д. ин­тересует нас в наибольшей степени.

В философско-антропологическом плане проблематика психоанализа предстает правде всего как проблематика бессознательного психического. Фрейд не был ученым, впервые в истории открывшим бессознательное в человеческой психике, В любой фило­софской системе в той или иной степени присутствует учение о бессознательном психи­ческом. Так, для многих учений, возникших в рамках древнеиндийской философии, бы­ло характерно признание существования "неразумной жизни". В "Бхагаватгите", соз­данной в 1 тысячелетии до н.э., содержится представление о трояком разделении разу­ма: разум знающий, неправильно познающий (страстный), окутанный мраком (темный). Здесь же есть понятие о "каме" как страсти, вожделении, основном начале человеческой души, неразумном по своей внутренней природе. В литературе "Упанишад" говорится о "пране", представляющей собой внутреннюю энергию, кото­рая является изначально бессознательной.

В греко-римской философской традиции Гераклит, Платон, Аристотель, неопла­тоники также много размышляли о проблеме неосознанного знания человека.

Европейская рационалистическая традиция Нового времени остро поставила во­прос: следует ли рассматривать человеческую психику как наделенную исключительно сознанием, разумом, и не следует ли часть процессов, происходящих автоматически, спонтанно, вынести за пределы психической жизни человека. У родоначальника традиции Рене Декарта этот вопрос решался однозначно: он провозгласил тождество созна­ния и психики, считая, что в психике человека нет и не может быть ничего, кроме разу­ма, кроме сознательно протекающих процессов. Определяющей в европейской филосо­фии 17-18 веков была именно такая точка зрения, ее придерживался, например, Спино­за.

Но в немецкой классической философии отношение к бессознательному психиче­скому меняется. У Канта проблематика бессознательного облечена в форму рассмотре­ния возможности существования неосознанных представлений. У Фихте самопорожде­ние "Я", субъекта, рассматривается как бессознательное стремление к самореализации. Шеллинг, как и Фихте, рассматривал бессознательное в качестве первоосновы объек­тивного мира и человеческого бытия. Он понимал под бессознательным разворачивание духа от низших степеней до возникновения сознания. Что касается Гегеля, то он не углублялся подробно в рассмотрение бессознательного, но, подобно Фихте и Шеллин­гу, исходил из наличия "бессознательного духа". В процессе саморазвертывания этого духа происходит, согласно Гегелю, становление сознания и самосознания человека.

Радикальный перелом в отношении к бессознательному ознаменовала философия А.Шопенгауэра, согласно которой первоначалом всего сущего является бессознатель­ная "мировая воля". Примат воли над разумом провозгласил и Ф.Ницше.

Что касается самого Фрейда, то он не претендовал на философские обобщения в своей теории (по крайней мере, в первый период творчества). Более того, считая себя ученым - естествоиспытателем, он. в духе позитивизма, отвергал философию как бес­плодную "метафизику". Тем не менее, учение Фрейда (вероятно, поэтому, что оно имело огромные практические выходы в области психологии и психиатрии) гораздо в боль­шей степени, чем философские теории способствовало перелому западного менталитета в отношении к бессознательному. Концепцию истории, культуры, цивилизации, религии Фрейд разрабатывал уже в последний период творчества - после 1-ой мировой вой­ны. Многие философские и антропологические обобщения были сделаны его ученика­ми и последователями.

В чем же состояла суть концепции бессознательного психического? Фрейд пола­гал, что душевная жизнь человека - это последовательный процесс. Закон сохранения энергии применим к ней так же, как и ко всем другим процессам. Каждая мысль, чувст­во или действие имеют свою причину, вызываются сознательными и бессознательными намерениями и определяются предшествующими событиями. Некоторые проявления душевной жизни кажутся возникшими беспричинно, спонтанно. Этого быть не может.

Во всех случаях Фрейд начинает искать и находит скрытые связи, которые соединяют одно сознательное проявление с другим.

В душевной жизни Фрейд выделяет три уровня: сознание, предсознание и подсоз­нание (бессознательное). Все психические процессы связаны между собой по горизон­тали и вертикали. Если мысль или чувство кажутся не связанными с предшествующими мыслью или чувством, то эти связи нужно искать в бессознательном.

Фрейд считал, что нарушение наших психических функций или неправильности в действиях, которые кажутся нам немотивированными, оказываются вполне мотивиро­ванными, если их подвергнуть психоаналитическому исследованию. Бессознательное и подсознательное отделены от сознания особой психической инстанцией - "цензурой". Цензура выполняет две функции:

Вытесняет в область бессознательного неприемлемые и осуждаемые личностью собственные мысли и намерения;

Оказывает сопротивление активному бессознательному, которое стремится проникнуть в сознание.

К бессознательному относятся многие инстинкты, вообще недоступные сознанию, а также мысли и чувства, подвергнутые "цензуре". Эти мысли и чувства не утеряны, но не допускаются к воспоминанию, а потому проявляются в сознании не прямо, а опосредованно, окольными путями - в обмолвках, описках, ошибках памяти, сновидениях, всевозможных психосоматических заболеваниях, "несчастных случаях", неврозах. Например, Фрейд описывает очень распространенный невроз - непрерывное мытье рук. Человек как бы пытается смыть с себя грех, проступок или преступление, он испытыва­ет чувство вины, причем не сознавая, в чем же его грех состоит. Но бывает и так, что человек сознательно пошел на преступление и вроде бы не раскаивается в нем, но ис­подволь его начинает мучить совесть. Фрейд приводит пример из шекспировского "Макбета": леди Макбет после убийства Дункана начинает мыть руки, натирать их бла­говониями и уже не может оставить это занятие...

Фрейд полагал, что симптомы нервнобольных определяются оставившей глубокие впечатления забытой сценой жизни (травмой). Основанная на этом практика психоана­лиза состояла в том, чтобы заставить пациента вспомнить и воспроизвести эту сцену в состоянии гипноза, после чего наступало облегчение. Фрейд назвал это состояние древ­негреческим термином "катарсис" (очищение). Однако Фрейд заметил вскоре, что гип­ноз как средство проникновения к "ущемленным" и забытым болезненным переживани­ям не всегда является эффективным. Более того, во многих случаях, как раз наиболее тяжелых, гипноз оказывается бессильным, встречая сопротивление "цензуры", которое не мог преодолеть. Именно поэтому Фрейд был вынужден искать другой путь к "ущемленному" аффекту, и это был путь анализа так называемых "свободных ассоциаций", "забываний", толкования сновидений и т.д...

Бессознательное, по Фрейду, обладает большой жизнеспособностью и неподвла­стно времени. Мысли и желания, вытесненные в свое время в бессознательное и вновь допущенные в сознание даже через несколько десятилетий, не теряют своего эмоцио­нального заряда и действуют на сознание с прежней силой.

То, что мы называем сознанием, представляет собой, образно говоря, надводную часть айсберга, а большую часть человеческой психики занимает бессознательное. В этой нижней части айсберга и находятся основные запасы психической энергии, побуж­дения и инстинкты. Предсознание - это та часть бессознательного, которая может стать сознанием. Оно расположено между бессознательным и сознанием. Предсознание по­добно большому складу памяти, в котором сознание нуждается для выполнения своей повседневной работы.

Инстинкты, по Фрейду, - это силы, побуждающие человека к действию. Физиче­ские аспекты инстинктов Фрейд назвал потребностями, психические - желаниями. Че­ловек, испытывающий потребность, будет продолжать поисковую деятельность до тех пор, пока не удовлетворит эту потребность и связанное с ней напряжение. Напряжение сменяется релаксацией, релаксация - напряжением... и так до бесконечности. Идеальным в этом смысле можно считать состояние покоя, равновесия, соответствующее внутриутробной жизни.

Если человек с жадностью поедает пищу, значит, он голоден, если кричит - значит, у него что-то болит или он что - то хочет... Поэтому, по Фрейду, рассматривая поведе­ние, сон или любой другой психический процесс, нужно искать лежащие за ними побу­ждения или желания. Работа психоаналитика включает в себя поиск причин мыслей, чувств и поведения, чтобы потребность (инстинкт), неправильно или недостаточно удовлетворяемая определенной мыслью или поведением, могла найти лучшую, более оптимальную форму удовлетворения. Иногда некоторые мысли или формы поведения не только не уменьшают напряжение, а наоборот, усиливают его. Это означает одно из двух: либо прямое выражение потребности блокировано, либо эти конкретные мысли и формы поведения не удовлетворяют ее.

Хотя существует большое разнообразие инстинктов, Фрейд попытался свести их к двум группам:

Поддерживающие жизнь сексуальные инстинкты, которые Фрейд назвал силами Эроса:

« разрушающие жизнь деструктивные инстинкты, именуемые Фрейдом силами Танатоса (Танатос - бог смерти в древнегреческой мифологии).

О существовании инстинктов смерти Фрейд начал писать во время 1-ой мировой войны. По мнению Фрейда, каждая из двух групп инстинктов (сексуальные и деструк­тивные) имеют и свой источник энергии. Либидо (лат. "желание", "влечение") - это энергия, присущая инстинктам жизни: агрессивная энергия присуща деструктивным инстинктам.

Либидо, универсальная психическая энергия, может помещаться в различные сфе­ры психической жизни, в идеи или действия. При невротических расстройствах либидо перестает быть подвижным и уже не может перемещаться к новым объектам. Психо­аналитик всегда пытается уловить непропорциональность распределения либидо, где его больше, где меньше, и старается перераспределить его. Стремление освободить "связанные энергии" мы можем найти в даосизме, буддизме, суфизме, каббале и др. Ка­ждое из этих учений строит свои заключения на наличии и поиске психической энергии, и все они согласуются с фрейдовскими представлениями о том, что обнаружение и пе­рераспределение психической энергии - одна из основных проблем в понимании лично­сти.

Фрейд трактует сексуальное влечение, либидо, чрезвычайно широко, как принцип стремления к наслаждению вообще, и не связывает его только с областью гениталий. У грудного младенца, по Фрейду, центр удовольствий связан со ртом. У ребенка 3-5 лет перемещается в анальную область, и только у взрослого человека сосредотачивается в области гениталий. Фрейд полагал, что в детстве объектом либидо для ребенка стано­вится родитель противоположного пола. Мальчик влюбляется в мать, ревнует ее к отцу и одновременно стремится походить на отца. Фрейд назвал эту ситуацию "комплексом Эдипа" в честь персонажа древнегреческой мифологии фиванского царя Эдипа, по не­ведению убившего собственного отца и женившегося на матери. Девочка - наоборот, влюбляется в отца и стремится занять место матери, Фрейд назвал это "комплексом Электры" 1 так же в честь мифической микенской царевны, вершащей кровную месть из-за любви к отцу. Выходом из ситуации этих комплексов (Эдипа и Электры) является для ребенка отождествление себя с конкурирующим родителем. Так формируется основа морали - "cynep-Эго" ("сверх-Я") и возможность активного подавления сексуальных влечений.

По Фрейду, при нормальном развитии личности сексуальные переживания, свя­занные с детским, "предгенитальным" периодом, полностью вытесняются в область бес­сознательного. Однако нередки случаи, при которых вытеснение инфантильных сексу­альных представлений совершается не полностью, и тогда "ущемленный комплекс" проявляется в виде невротических реакций.

В структуре психики Фрейд выделяет следующие составляющие: "Оно", "Я" и "сверх - Я".

"Оно" - это первоначальная, основная, центральная и вместе с тем наиболее арха­ичная часть психики. "Оно", считает Фрейд, содержит в себе инстинкты и побуждения, служит источником психической энергии для всей личности, причем "Оно" - целиком бессознательно.

"Я", человеческое сознание, постепенно обретает контроль над требованиями "Оно", решая, будет ли инстинктивная потребность реализована сиюминутно или ее удовлетворение будет отложено до более благоприятных обстоятельств. Таким обра­зом, "Оно" реагирует на потребности, "Я"- на возможности.

"Сверх - Я" развивается из "Я" и является судьей и цензором его деятельности и мыслей. Это хранилище выработанных обществом моральных установок и норм поведения, в этом аспекте "сверх - Я" совпадает с цивилизацией и культурой. Фрейд указывает на три функции "сверх - Я": совесть, самонаблюдение, формирование идеалов. В качестве совести "сверх - Я" осуществляет репрессивную функцию по отношению к бессознательному, а также судит, ограничивает, запрещает или разрешает сознательную деятельность "Я". Самонаблюдение возникает из способности "сверх - Я" (независимо от "Оно" и "Я") оценивать деятельность, направленную на удовлетворение потребно­сти. Формирование идеалов связано с развитием самого "сверх - Я". Иногда неправиль­но отождествляется формирующееся "сверх - Я" ребенка с поведением одного из роди­телей. На самом деле, считал Фрейд, "сверх - Я" ребенка формируется не по модели его родителей, а по модели "сверх - Я" его родителей - т.е. по принятому в данную эпоху в данном обществе социокультурному идеалу.

Основная цель взаимодействия всех трех систем - "Оно", "Я" и "сверх - Я" - под­держивать или (при нарушении) восстанавливать оптимальный уровень динамического развития душевной жизни, увеличивая и сводя до минимума неудовольствие.

От напряжения, испытываемого под воздействием как внешних, так и внутренних раздражителей, сознание ("Я") оберегает себя, по Фрейду, с помощью многочисленных механизмов. Перечислим лишь некоторые из них.

Вытеснение - удаление из сознания мыслей, чувств и намерений, не принимаемых личностью и вызывающих напряженность. Однако, вытесненные в бессознательное, эти "комплексы" продолжают действовать на душевную жизнь и поведение человека, и по­стоянно ищут выход наружу.

Отрицание - попытка не принимать за реальность события, нежелательные для "Я". Примечательна в таких случаях способность "пропускать" в своих воспоминаниях неприятные переживания или заменять их вымыслом.

Рационализация - нахождение приемлемых причин и объяснений для приемлемых личностью мыслей и действий, естественно, что эти "оправдательные" объяснения мыс­лей и поступков более этичны и благородны, нежели их истинные мотивы.

Проекция - подсознательное приписывание собственных неприятных качеств, чувств и желаний другому человеку.

Сублимация - это наиболее важный защитный механизм, посредством которого происходит замещение запретных влечений социально приемлемыми действиями. Наи­более распространенные виды сублимаций - спорт, интеллектуальный груд, художест­венное творчество. В своих работах "Леонардо да Винчи", "Психология масс и анализ человеческого Я", "Будущее одной иллюзии" и др. Фрейд попытался доказать, что именно сублимированная энергия создает культуру и цивилизацию.

Что касается, например, художественной литературы, то здесь, считает Фрейд, писатель идентифицирует с героем определенную часть своей личности и герой как бы
начинает действовать "вместо" автора. Это помогает писателю "изжить" собственные
внутренние конфликты. Например, Гете писал, что если бы не покончил с собой его
Вертер, то это сделал бы он сам... Достаточно интересна фрейдовская концепция религии, которую он изложил в работах "Тотем и табу", "Моисей и монотеизм". Фрейд счи­тает, что, сталкиваясь с опасными, неконтролируемыми и недоступными его понима­нию силами внутри и вне себя, человек припоминает прошлое и как бы возвращается в детство. Тогда он чувствовал себя под защитой могущественного, сильного и мудрого
Отца, защиту и любовь которого можно было заслужить, подчиняясь его приказам и
избегая нарушения его запретов. Точно так же и человечество стремится "возвратиться
в детство", оказаться во власти могущественного и мудрого существа. Фрейд называл
религию "неврозом человечества" и писал, что она порождается чувством вины за свою
греховность и страхом наказания. Атеизм и свобода, по Фрейду, взаимосвязаны. Человек должен отказаться от иллюзии существования Бога - Отца, он должен без страха осознать свое одиночество во вселенной...

Фрейда нередко обвиняли в проповеди всесилия инстинктов и беспомощности ра­зума по сравнению с ними. Но девиз психоаналитического лечения можно выразить словами: "Где было "Оно" - там должно стать "Я". То есть необходимо расширить сфе­ру действия разума и ограничить власть инстинктов (но до конца рационализировать бессознательное, разумеется, невозможно). Фрейд писал: "Мы можем сколько угодно подчеркивать бессилие интеллекта по сравнению с властью первичных человеческих позывов и быть при этом правыми. Однако слабости этой присуща некая особенность: голос интеллекта тих, но он не успокаивается до тех пор, пока его не услышат." 1

Во втором десятилетии нашего века психоанализ приобретает огромную популяр­ность, и одновременно начинаются разногласия внутри монолитного поначалу кружка учеников Фрейда. Некоторые из них остаются "ортодоксальными" фрейдистами, дру­гие создают собственные концепции, опираясь на Фрейда (например, "Индивидуальная психология" А.Адлера и "Аналитическая психология" К.Г.Юнга). Адлер и Юнг не со­гласились с сексуальным редукционизмом Фрейда, считая, что в бессознательном коре­нятся также потребности коммуникации, личностной самореализации, самоутвержде­ния и власти, а также "память" далеких предков, находящая выражение в универсаль­ных образах и символах сновидений, пророчеств, фантазий и т.д...

Психоанализ во второй половине века соотносится с разработкой различных фи­лософских теорий, авторы которых стараются совместить психоаналитический метод исследования человека и культуры с философско-антропояогическим, экзистенциалист­ским, феноменологическим, структуралистским, персоналистским, марксистским виде­нием бытия человека к мире.

НЕОТОМИЗМ

Неотомдам - одно из влиятельнейших религиозно-философских течений современ­ности, официальная теологическая доктрина католической церкви. Само название "неотомизм" означает, что его приверженцы обращают взоры к учению средневекового философа и теолога, систематизатора схоластики, монаха-доминиканца Фомы Аквин-ского (1225-1274). В отличие от многих школ современной западной философии (как религиозной, так и светской), гордящихся собственной новизной и оригинальностью, неотомисты, напротив, гордятся, так сказать, древностью своего философского рода, насчитывающего семь столетий, и именуют свое учение "вековечной философией".

Наиболее известные представители этой философской школы - Ж.Маритен, Э.Жильсон, А.Сертийанж (Франция), В.Бруггер, А.Демпф, И.Лоц (Германия), У.Падовани и Ф.Ольджати (Италия), Г.Паули (США). Близка к неотомизму религиоз­но-эволюционистская доктрина П.Тейяра де Шардена.

_____________________

1 Фрейд 3. Психоаналитические этюды. Минск, 1991. С.523.

Заслуга Фомы Аквинского перед католической церковью состояла в том, что он подвел итоги теологически-рационалистических поисков зрелой схоластики, направ­ленных на отработку вероучения в формах здравого смысла (в отличие от учения неоп­латонической традиции о мистическом созерцании Абсолюта). Культуру здравого смысла, упорядочение "естественного" рассудка, над которым надстраивается ярус сверхъестественной догмы, Фома Аквинский нашел у Аристотеля.

В основе онтологии Фомы Аквинского - восходящая к Аристотелю антитеза "потенциального" (возможного) и "актуального" (действительного). "Потенциальное" -неустоявшаяся, открытая для перемен незавершенность и постольку - несовершенство. "Чистая потенциальность" - материя, "слабейший вид бытия"; она характеризуется лишь пассивной восприимчивостью к воздействию извне. "Актуальное" это реализо-ванность, осуществленность, завершенность и тем самым совершенство. "Актуальное" в своей противоположности материи, форма, - принцип порядка и четкости. Абсолютная актуальность, не допускающая какой-либо потенциальности - Бог, источник всякого оформления. Материя вносит в форму и присущую форме идеальную всеобщность кон­кретизирующий "принцип индивидуации". Онтология Фомы Аквинского, как это во­обще характерно для средневековой философии, ценностно окрашена: "сущее и благое есть понятия взаимозаменяемые".

Принцип творения мира Богом (креационшм) лежит в основе неотомистской он­тологии, которая создается на основе принципиального и несоизмеримого различия Бога и мира. Творение понимается при этом не как формирование (как это было у Ари­стотеля), а как создание из ничего. Католическая онтология не терпит допущения со -вечности Богу материи, из которой он только сформировал существующий мир. Сама материя также объявляется сотворенной, имеющей начало во времени.

Неотомизм претендует на универсализм, на гармонию и синтез веры и разума, умозрения и эмпирии, созерцательности и практицизма, индивидуализма и соборности. Этот синтез осуществляется на жесткой догматической основе, определяемой непрере­каемостью и общеобязательностью для философии божественного откровения: неотомистская философия является "служанкой богословия". Основная задача философии усматривается в рациональном раскрытии и оправдании истин теологии. В соответствии с этим мир предстает в неотомизме как сотворенный Богом и иерархически расчле­ненный на ряд ступеней, соотношение между которыми описывается на основе преоб­разованных Фомой аристотелевских идей.

В рамках неотомистской классификации форм знания выделяется метафизика -"первая философия". Метафизика имеет дело с бесконечным, трансцендентным, умопо­стигаемым бытием, с Богом. Но из понятия Бога, чистого бытия, невозможно вывести содержательное представление о реальном мире с его законами. Для устранения этого противоречия неотомисты используют так называемый "метод аналогии", обосновы­вающий возможность познания бытия Бога из бытия мира, несмотря на принципиаль­ное различие их природ.

Разуму закрыт доступ к богопознанию, согласно неотомизму. Вместе с тем на разум возлагается обязанность доказательства того, что Бог есть, доказательство бытия Бога не может быть дано на основе недоступного разуму богопознания, оно должно быть дано на основе миропознания: познание творений должно служить логическим основанием для вывода об их творце.

Границей научного познания неотомизм объявляет вопросы о сущности бытия, которые относит к сфере философии и теологии. Наука постигает вторичные причины и раскрывает лишь последовательность и внешнюю связь событий, тогда как конечные причины всего существующего относятся к сверхъестественному порядку бытия, т.е. к Богу. В поиске истины человеческий интеллект должен сообразовываться с божествен­ным интеллектом.

При этом неотомисты проявляют большую гибкость в отношении точных и есте­ственных наук, признавая безусловную ценность их достижений и интерпретируя по­следние таким образом, что они только подтверждают неоспоримость основных дог­матов томизма.

Что же касается европейской культуры и философии, то здесь неотомисты бук­вально соревнуются в приверженности ортодоксии. Например, Жак Маритен (1882-1973) считал упадком и вырождением философской мысли все развитие философии Но­вого времени. По его мнению, фигуры Лютера, Декарта и Руссо знаменуют последова­тельное торжество субъективизма и произвола в сферах веры, мысли и чувства, после чего наступает моральный и социальный хаос. Путь к преодолению хаоса Маритен ви-дел в возврате к средневековой "ясности" и надличной объективности, идеалом чего является, разумеется, система Фомы Аквинского.

Жак Маритен был учеником великого французского философа-интуитивиста Анри Бергсона, но в 1906 году принял католичество и отошел от взглядов своего учителя. Выступая против интуитивизма Бергсона, Маритен стремился, по его словам, достиг­нуть идеального знания, примирить веру и разум, философию и теологию.

Личность в неотомизме есть незыблемая и самодеятельная духовная субстанция. Атрибуты личности - свобода, самознание, способность проявления в духовном акте, творческие возможности - получают ценностное подтверждение лишь в соотнесении с Богом.

Мораль подчинена религии, как средство - цели. Вне теологии нет этики. Послед­няя превращается в доктрину служения человека Богу. Бог предназначил человека к сверхъестественной цели. Неотомистские моралисты проповедуют не естественную земную, а сверхъестественную, божественную целенаправленность нравственных цен­ностей. Сам по себе человек - ничто, его земное благо и само его существование не мо­гут служить основанием для системы нравственности. Свобода воли ставит перед чело­веком необходимость выбора между посюсторонним и потусторонним благом. Конеч­ный норматив нравственной воли, согласно неотомизму, - "жить с глазами, устремлен­ными в небеса..."

В этой главе мы рассмотрели целый спектр философских течений современности. В разнообразных интеллектуальных построениях мыслителей XX столетия одной из стержневых оказывается проблема человека, которая понимается каждым философским течением и каждым философом по-своему, оригинально. Столь же оригинально трак­туются и другие проблемы: проблема Бога, смысла и бессмыслицы, значения и истины, бытия и небытия, отчаяния и абсурда, страха и смерти, свободы, выбора, ответственно­сти и т.д. Противоречивые пути поиска смысла человеческой жизни, идеалов и ценно­стей в философии нашего столетия могут духовно обогатить каждого из нас и помочь обрести себя в мире духовных коллизий современности.

БИБЛИОГРАФИЧЕСКИЙ СПИСОК

2-Аквинский Фома. О сущности вещей II Историко-философский ежегодник. - М.. 1988.

3.Аристотель. О д>ше. Соч. Т. 1. - М., 1976.

4.Бакунин М.А. Государственность и анархия. Философия. Социология. Полити­ка. - М., 1989.

5.БердяевН. А. Философия свободы. Смысл творчества. -М., 1989.

6.Беркли Дж. Трактат о принципах человеческого знания. - М.,197В.

7.Богомолов А.С. Античная философиям - М., 1986.

8.Еруно Дж. О героическом энтузиазме. - М.. 1953. Э.Булгаков С.Н. Православие. - М., 1991. 10.Буржуазная философия XX века.-М., 19К4. П.Бэкон Ф. Новый органон. Соч. Т. 2. Ч. I. -М., 1471,

12.Введение в философию. В 2-х томах. Учебник для высших учебных заведений / Под ред. И.Т.Фролова-М.. 1990.

13.Балла Лоренцо. Oб истинном и ложном благе. О свободе воли. - М.,1989. Н.Вольтер Ф, Философские повести. - М., 1980.

15.Гадамер Г.Г. «Актуальность прекрасного, - М., 1991.

16.Галактионои А.А., Никандров Н.Ф. Русская философия XI-XIX вв. - Л,1988. П.Гегель Г. Энциклопедия философских наук. ТТ. 1-3. - М., 1974-1977.

18.Герцен А.И. Дилетантизм в науке. Собр. соч. Т. 3. - М., 1975.

19.Гоббс Т. Левиафан....Гл. 13-15. Соч. т. 2, - М., 1991.

20.Гольбах П. Система природы. Избр. произв. Т. I. - М., 19НЗ.

21.Горфункеиь А.К. Философия эпохи Возрождения. - М., 1980. 22-Даиилевский Н.Я. Россия и Европа. - М., 1991.

24.Дидро Д. Письмо о слепых, предназначенное зрячим. Соч. Т. 1. - М., 1986; Племянник Рано. Соч. Т. 2. - М, 1991.

25.Древнеиндийская философия. - М., 1972 .

26.История китайской философии, - М., 19Н8.

27.Кант И. Критика практического разума. Соч. Т. 4. - М., 1965.

28.Кант И, К вечному миру. Соч. Т. 6 - М., 1966.

29.Кар Лукреций. О природе вещей. Кн. 1. - М.. 1946.

30.Кропоткин П.А. Современная наука и анархия. - М., 1990.

31.Кузнецов В.Н., Мееровский В.В., Грязнов А.Ф. Западноевропейская философия XVII века. - М., 1986.

32.Кузнецов В.Н. Немецкая классическая философия второй половины XVII-начала XIX века. - М., 1989.

33.Ламетри Ж.О. Человек-машина. Соч. - М., 1983.

34.Лейбниц Г.В. Новые опыты о человеческом разуме. Соч. Т. 2. - М., 1989.

35.Ленин В.И. Философские тетради (К вопросу о диалектике). Поли. собр. соч. Т.29.

36.Лосский И.О. История русской философии - М., 1991.

37.Макиавелли Н. Государь. - М., 1982 .

38.Маркс К. Экономическо-философские рукописи 1844 года. К. Маркс и Ф. Эн­гельс. Соч. Т. 42.

39.Маркс К. К критике политической экономии. Введение. К. Маркс и Ф. Эн­гельс. Соч. Т. 13.

40.Мир философии: Книга для чтения. В 2-х частях. - М., 1991. 41.Ойзерман Т. Формирование философии марксизма. - М., 1972 .

42.Платон. Соч. в 3-х томах (Апология Сократа. Т. I; Пир. Т. 2; Тимей, Критий. Т. 3. Ч. 1).-М., 1968-71.

43.Поппер К. Логика и рост научного знания. -М., 1983.

44.Соколов В.В. Средневековая философии. - М., 1979.

45.Соколов В.В. Европейская философия XV-XVII вв. - М., 1984.

46.Тойнби Дж. А. Дж. Постижение истории. - М., 1991.

47.Уайтхед А.Н. Избранные работы по философии. - М., 1990.

48.Фейербах Л. Сущность христианства. Введение, гл. 1-2. Избр. философские произв. Т. 2. - М., 1955.

49.Философия. Конспект лекций по курсу / Под общ. ред. В.П.Воробьева и П.С.Глухова.-М., 1991.

50.Философия. Учебник для высших учебных заведений / Отв. ред, В.П.Кохановский. - Р-на-Д.,1995.

51 .Флоренский П.А. Столп и утверждение истины. - М., 1990.

52.Фейд 3. Введение в психоанализ. - М., 1991.

53.Франк С.Л. Этика нигилизма. - М., 1990.

54.Хомяков А.С. О старом и новом. - М., 1990. 55.Чаадаев П.Я. Философические письма. - М., 1989. 56.Шестов Л. Афины и Иерусалим. - М., 1992 .

57.Энгельс Ф. Людвиг Фейербах и конец немецкой классической философии. К. Маркс и Ф. Энгельс. Соч. Т. 20.

58.Юм Д. Трактат о человеческой природе. Соч. Т. 1. - М., 1966.
ч. 1